Через минуту я уже билась в его руках, захлёбываясь стонами удовольствия и чувствуя, как вместе с небывалым напряжением последних дней меня покидают и жалкие сомнения. Мне было так хорошо, так сладко, что я готова была на всё, лишь бы наши с доктором игры не заканчивались.
Он придавил меня к дивану, плотно прижавшись к моим ягодицам, и укусил за плечо.
— Останься до утра, — выдохнул он в моё ухо.
Раньше он никогда не просил об этом. Мы предавались ласкам по вечерам, но на ночь всегда расходились по домам.
— Не могу, Арио. — Я повернула голову, и он убрал взмокшие локоны с моего виска. — Но я не спешу… мы можем повторить.
— Ммм, какая же ты упрямая, — с досадой промычал он, вжимаясь в меня изо всех сил, не желая оставлять моё тело.
Со стороны двери раздался звонкий стук, и на пороге возникла горничная — гладко причёсанная дама лет пятидесяти в круглых позолоченных очках на сухом лице.
— Доктор Росси, за вами прислали экипаж. У госпожи Хассель начались схватки, просят приехать немедленно.
Горничная моментально исчезла, ничем не выдав удивления или смущения. Должно быть, вид растрёпанной девицы, лежащей грудью на диване с задранными юбками и широко раздвинутыми ногами, был ей привычен.
— Чтоб их демоны растерзали, этих рожениц, — выругался Арио, застёгивая брюки и приглаживая ладонью волосы. — Родит лишь завтра к полудню, а лекаря подавай им сейчас!
— Это ведь очень больно… ну, схватки и роды, — сказала я, оправляя юбки. — Лекарь не будет лишним.
— Да, — кивнул доктор. — Больно, страшно и превращает изящные тела девушек в отвратительные свинские туши. Так что если будешь с кем-то другим, то не забудь о противозачаточных каплях. Я не переживу, если моё совершенство изуродует себя животом. Да и задания Гильдии ты с животом не сможешь исполнять.
Задания Гильдии… Вернувшись в квартиру Виктории, я решительно не знала, куда себя деть. За окнами было уже темно, но сон не шёл. Я металась по комнате, то зажигая свечи, то задувая их вновь, вдыхала едкий дымок фитилей и выглядывала в раскрытое окно на улицу, где ещё можно было увидеть поздних прохожих.
Мне вдруг захотелось вернуться к себе, в маленькое и уютное жильё Нальси неподалёку от студенческого квартала. Сбросить с себя иллюзию и подставить лицо под струи холодной воды в душевой. Как я радовалась, что могу целых полмесяца не возвращаться к бесцветной и убогой жизни одинокой Нальси, а теперь, что же — скучаю по ней? Быть такого не может.