– Скажи нам, Тасси, – сказал он, отвернувшись от девушек, чтобы поиграть с леопардом, – ты любишь нас?
– Так, что и не выразить, повелитель, – ответила несколько сбитая с толку неожиданным вопросом девушка.
– А ты, Вирия?
– Как небо и солнце, повелитель.
Шендрегон заметил, как дрогнули голоса обеих наложниц. Они испуганы, ясное дело. Даже не глядя на них, он это понял.
– Мы не угодили нашему повелителю? – первой опомнилась Тасси.
– О, нет! Ваша игра доставила нам массу радости. Мы лишь хотим знать, насколько вы нам преданы.
– Всей душой, государь! – в один голос ответили обе девушки.
– Тасси, мы говорим – если бы мы сказали тебе: «Пойди, Тасси, и умри за нас!» – ты бы согласилась?
– Да, государь, – с лица блондинки сошла краска.
– А ты, Вирия?
– Да, государь, – голос наложницы вновь дрогнул.
– Какое счастье, что вы у нас есть, – Шендрегон провел по своим локонам, на которых поблескивала золотая пудра. – Я щедро награжу вас. Но сначала мы желаем завтракать. Вместе с вами.
Вышколенные слуги, обозначив свое почтение к величию императора установленным количеством поклонов, внесли в опочивальню ароматную воду для омовения, утренний халат императора и подносы с завтраком: свежим хлебом, мягким овечьим сыром, маслом, фруктами, холодным фазаном под черничным соусом, кунжутными пирожными – всем тем, что гороскоп рекомендовал в этот день на завтрак императору. Вино подали розовое, бетрийское. Пока слуги обтирали божественное тело императора благовонными салфетками и умащали его душистым маслом, Шендрегон смотрел в окно, как утро оживляет Гесперополис, как солнечные лучи золотят огромные белые башни над цитаделью, как отражаются слепящими зайчиками от золоченых шпилей храмов. Издалека донеслись удары колокола – начиналась служба в храмах Единого. Этот звон еще раз напомнил Шендрегону о том, что сегодняшний день будет особенным.
– Не одевайтесь, – бросил он девушкам, – нам будет приятно, если вы останетесь за завтраком нагими.
Слуги, пятясь, исчезли за дверь. Император сел за стол, налил вина. Оно было чуть кисловатым и щипало язык. Вот-вот явится Джел ди Оран, великий канцлер. Здорово будет подразнить этого чопорного умника зрелищем такого вот легкомысленного завтрака – император и его любовницы вкушают пищу нагишом, будто звери!
– Мы придумали игру, – сказал Шендрегон, – Сначала выберем угощение для нас. Вирия, подойди к нам!