– Ты не ответил на мой вопрос.
– Смотри сюда, – Акун взял ветку, очистил ее от листьев и начал чертить на земле. – Вот Гесперополис. Три дня мы ехали на закат, верно? Если считать, что в день мы делали по сорок лиг, мы сейчас здесь, – он ткнул веткой в землю, – лигах в тринадцати-пятнадцати от границы Рошира.
– Ну и что?
– В Гесперополисе не знают, куда мы едем. Они могут ждать нас на четырех дорогах – на большом тракте в Таорию, на дороге в Азор, на Северном пути или же на дороге в Рошир. Я бы так поступил, клянусь Эш-Лешем!
– Это понятно, – нетерпеливо перебила Руменика. – А дальше что?
– Мы их обманем. Мы весь день ехали на юг. Это потому, что нам нужен не Рошир, а Солтьерский лес.
– Дьявол! Ты же сказал, что мы едем в Рошир!
– Солтьерский лес на границе Рошира.
– Какая радость! Сдается мне, что это проклятое путешествие никогда не кончится.
– Оно кончится сегодня ночью. И начнется другое, – загадочно сказал Акун.
– Хочешь сказать, из Солтьерского леса мы поедем еще куда-нибудь?
– Я делаю то, о чем меня просил Гармен.
– Надеюсь, Гармен все-таки предусмотрел для меня чистое белье и горячую воду для умывания, – проворчала Руменика. – От меня воняет потом, как от загнанной кобылы, и волосы у меня стали похожи на конскую гриву. Скоро руки цыпками покроются!
– Мы едем на юг. Я посмотрел дорогу; лигах в двух отсюда начинается всхолмье до самого Туэйда. Места тут пустынные, торных дорог почти нет. До всхолмья местность открытая, засаду не устроишь, а от погони мы на наших конях уйдем без труда. Сразу за холмами будет излучина Туэйда, а там и Солтьерский лес.
– А как через реку переправляться?
– Я знаю броды. В это время года воды в Туэйде немного.
– Объясни мне, Акун, за каким лешим ты поперся в деревню?
– Тут живет моя сестра Тави. Повидался с ней, отдал ей деньги, взял кое-какие припасы на дорогу.
– Значит, у нас теперь нет денег?
– Есть. Сто галарнов.
– Гармен дал тебе двести, не так ли?
– Там, куда мы направляемся, галарны не понадобятся.
– Не хитри, Акун! В Рошире ходят всякие деньги, галарны тоже.
– Но такие деньги не ходят, – Акун достал из своего поясного кошеля свернутый в кольцо толстый серебряный прут. – Вот на что я истратил половину денег. Загляни в седельные сумки.
Руменика приблизилась к вороному. Открыла один из мешков, глянула внутрь.