– Всякое болтают, – проговорил хозяин двух клинков, – про то, что наш господин умеет, и про запретные знания, и про умения орданов, добытые им во время странствий. Так что я не хотел бы, чтобы этот слабый юноша считал меня врагом.
Разговор мага со стариком длился недолго. В руках Нивуча появился цехин безарионской чеканки и мгновенно пропал, словно его и не было. Колдун развернулся и направился обратно к спутникам.
– Я все узнал, – сказал он. – Два дня назад вверх по реке ушел корабль «Дракон». На нем, скорее всего, уплыли те, кого мы ищем. Сегодня в полдень от причалов отойдет «Единорог». Мы поплывем на нем. А сейчас неплохо бы найти таверну и позавтракать. И заодно перевязать нашему другу руку…
Под холодным взглядом мага Сераф Мокрый изобразил гнилозубую, неискреннюю улыбку.
Утром Олен проснулся от того, что решивший пообщаться Рыжий вспрыгнул на грудь и замяукал. Спихнутый на пол, он гневно фыркнул и принялся громко точить когти о косяк. Остатки сонливости упорхнули без следа. Рендалл поднялся, стараясь не шуметь, оделся и вместе с оциланом выбрался на палубу.
Над речной гладью клубился густой белый туман, «Дракон» плыл в нем бесшумно, точно летел в облаках. Берегов видно не было, на востоке проглядывал шар солнца.
– О, доброе утро, – подошел Харен. – Клянусь утробой Дейна, погода сегодня чудная. Ничто вчера не указывало, что туман поднимется.
– Доброе. Вы не боитесь во что-нибудь врезаться?
Боцман хмыкнул, поправил шляпу.
– В этих местах нет мелей и топляков, а фарватер достаточно глубок. Кроме того, на носу стоит впередсмотрящий. Он…
Договорить Харен не успел. Сидевший у ног Олена кот вздыбил шерсть и зашипел. Мгновением позже туман по правому борту окрасился пурпуром, словно на водной глади вспыхнул огромный костер. Раздался плеск, глубины Дейна забурлили, как суп в котелке, к поверхности двинулось нечто колоссальное.
– Что за курвино дело… – пробормотал боцман, когда из-под воды без малейшего всплеска поднялась огромная голова.
Она могла бы принадлежать сому, вырасти тот размером с крепостную башню. Усы напоминали турнирные копья, а прозрачные глаза с бочку смотрели осмысленно, тоскливо и злобно. Источаемый ими свет казался призрачным, нереальным, как у гнилушки размером с холм.
Олен почувствовал, что чудовище глядит на него. Испытал желание упасть на палубу, спрятаться за бортом от жуткого взгляда. Но гордость заставила выпрямиться. Повел руку к поясу и только в этот момент вспомнил, что ледяной клинок оставил в каюте.