Мы с Креспи стояли рядом, но как бы отдельно друг от друга. Очень недовольный тем, что я самовольно воспользовался радиостанцией, он с утра не разговаривал со мной и старался не замечать. Я же был с ним подчеркнуто вежлив. Представитель фирмы, вчистую забывший о своем обещании сделать мне подарок, нервно крутился между нами, вытаптывая в снегу восьмерку, и беззвучно шевелил губами, словно повторял перед ответственным выступлением текст речи.
Я прикрывал глаза рукой и щурился, глядя в вихревой снежный столб, из которого появился полицейский. Мои глаза слезились от ослепительного света, мороза и керосиновой гари, и инспектор мог подумать, что я излишне сентиментален и восприимчив, а таким, как известно, не очень-то верят. Гора, отражая своими снежными зеркалами солнце, выдавала миллиарды люкс, и кожей лица я физически ощущал волну золотистых нитей, как тысячи швейных иголок вонзающихся мне в лоб, щеки, губы. Я старательно тер глаза рукавицей, но, похоже, сделал еще хуже.
Опасаясь, что я могу нарушить субординацию и представиться первым, Креспи шагнул навстречу гостю и сделал неопределенное движение руками, словно хотел извиниться за то, что потревожил столь высокое начальство из-за пустяка.
– Привет! – поздоровался он с инспектором. – Я начальник экспедиции Гарри Креспи. Долетели нормально? Все в порядке?
Инспектор козырнул, пожал руку Креспи, а затем итальянцу, который в мгновение ока оказался рядом. Я продолжал стоять на тропе, ожидая, когда инспектор получит из уст Креспи и итальянца исчерпывающую информацию обо мне. Но руководитель быстро устал и закашлялся. Безвкусный, ледяной воздух обжигал горло. Итальянец тоже закрыл рот, потому как умел долго говорить только о продукции своей фирмы.
– Ворохтин, – представился я инспектору, когда тот поравнялся со мной, и убрал с глаз черные очки. – Это я связался с полицией.
Смуглое лицо непальца, утяжеленное густыми черными усами, вытянулось от удивления.
– Неожиданная встреча! – безрадостно произнес он. – Кажется, мы недавно встречались?
Я тоже узнал его. В Катманду у нас неожиданно возникла проблема: у Столешко оказалось просроченным разрешение на посещение национального парка, куда входила Ледяная Плаха. Проблема казалась пустяковой, достаточно было написать повторное заявление и уплатить небольшую пошлину. Но Столешко неожиданно для нас пальнул по воробьям из пушки. Он преподнес инспектору пухлый почтовый конверт, что здорово смахивало на взятку. Правда, писать заявление и платить пошлину ему все равно пришлось.