- Показалось. Когда будешь выходить из кабинета, намекни ей, что может идти домой. Поработаешь за нее.
- Я?
- Нет, блин, я. Не спорь с начальством-уволю. Ты у нас не пузатый, так что быстро на улице окажешься.
- Понял. А вам не кажется, что здесь чем-то пахнет? – шевелит носом Толик, смотря в мою сторону.
- Ты на что-то намекаешь?
- Нет. Просто пахнет чем-то… кислым.
Я бы, конечно, послал Толю в далекие края, но в кабинете и вправду пахнет чем-то кислым.
- Все, не говори глупостей, - достаю из кейса бумаги и подаю Толе. – Сейчас едешь на объект и сверяешь все документы. Понял?
- Да. Может стоит проветрить?
- Не надо, езжай.
Обхожу стол, сажусь в кресло и тут мы оба застываем, потому что только что отчетливо был слышен детский плач. Хотя почему был? Он и есть.
- Это что за хрень?! – встаю с кресла и подхожу к Толе.
- Похоже на детский плач. Наверное, Женя принесла своего младшего.
- Ты тупой что ли? Плач идет не из приемной, а из моей уборной.
- Да, мне тоже так показалось.
- Иди проверь.
- Почему я? Это же ваш туалет.
- А почему я? Это наверняка какая-то ловушка. Вот твари, не даром электричество выключали.
- Вы думаете там бомба?
- Не знаю, иди и проверь.
- Но я не хочу умирать, - так пискляво пропел Толя, что я впервые задумался о его ориентации.
- Я тоже. У меня завещание не написано и собака останется без присмотра.
- Может кинем жребий?
- Ну все, Решетников, ты уволен.
Отталкиваю скукоженного Толю и подхожу к туалету. Рывком открываю дверь, а у самого руки трясутся от страха. И ведь ничего не взорвалось, из винтовки тоже не кокнули, вроде выдохнул, но плач, увы, не прекратился. На полке возле раковины стоит детская переноска, а в ней барахтается плачущий источник. И не котенок, а ребенок.
- Что там?
- Плачущая кукла с твоей фотографией, исколотая иголками.
- Серьезно?!
- Ну ты и придурок, Толя. Тут ребенок.
Прохожу вперед и осматриваю орущий сверток. А надрывается-то как! Жесть! Уши закладывает.
- Теперь понятно откуда пахло кислым, - слышу позади себя голос Толика. – Это ребенок срыгнул.
- Да неужели, а я думал ты от страха обделался. Не пойму, что это за хрень и почему оно стоит здесь.
- Я думаю это не оно, а девочка, судя по розовым носочкам. Смотрите, успокоилась, - радостно верещит Толя. – Тут записка.
- Не трогай! – бью по рукам, тянущегося к записке Решетникова, и оторвав кусок бумажного полотенца, аккуратно достаю записку. Снимем еще пальчики и узнаем чьих рук дело.