Но прежнего обладателя тела прессовали даже такие вот покемоны.
Что ж, буду менять ситуацию, раз уже вляпался.
— Что сказал? — резко спросил я, подняв бровь.
— Не «что», а «чего изволите»! Ты мои вещи воруешь, гондон?! Ща
в толчке утоплю, недоносок!
С этими словами пухляш пошел на меня. И тут всплыло кое-что
очень хреновое. Несмотря на знание сотен приемов по отправке в
инвалидное кресло таких вот анальных прыщей, я вполне мог сейчас
отхватить.
Во-первых, тело слишком уж слабое. На силу и вес рассчитывать
точно нельзя. Во-вторых, пухляш вполне крепкий. А в третьих, я
только что, мать твою, (хрен пойми каким хреном) переселился из
своего тела в зашуганного изгоя. Мне нужен курс реабилитации с
БлэкДжеком и шлюхами, а не это вот все!
В общем, я ещё не привык (мягко сказать) к обстановке, потому
решил пойти на военную хитрость.
— Извини, пожалуйста, это не я. Тут пацаны ещё были, — сказал,
опустив голову.
— Пацаны? Чё ты гонишь, щенок? Ща хлебало сломаю!
Жирдяй подошёл совсем близко. Его сальный рот выглядел как
вагина путаны, которая обожала фистинг ногами. Ублюдок туповато
улыбался, думая, какое б издевательство мне подогнать.
— Короче так, говно ссаное, — выдохнул жирный.
— Не надо, пожалуйста. Давай я лучше заплачу, у меня деньги
есть, — простонал я, перебив толстяка.
И в самый неожиданный момент схватил козла за нижнюю губу двумя
пальцами. К счастью, ручонки пацана были цепкими. Мой
изнасилованный ротой солдат мозг выбрал прием, который учили почти
по приколу. Вроде травм никаких. Зараженного так не завалишь. Но
зато больно и... тупо.
Говорят, многим жизни спасало. А мне репутацию, что тоже сейчас
очень важно.
Короче, я впился в рожу толстому раздолбаю, как рак. Сначала тот
захрипел, желая меня растерзать. Потом изменился в лице и задергал
руками. Я крепче сжал губу гада и стал говорить, пока тот не
опомнился:
— Слушай сюда, выкидыш гнилой обезьяны, ты выглядишь, как жопа
свиньи, тебе ясно?
Урод сначала замялся, но я слегка вывернул пальцы, как бы
отрывая губу от лица. Тогда у парня на глазах выступили слезинки,
он ахнул и молча кивнул.
— Молодец. Люблю, когда меня понимают, — продолжил речь дальше.
— Сейчас ты станешь передо мной на колени, поцелуешь мне ноги и
искренне извинишься за все. Тебе ясно?
— Асссна, апути, — простонал жирный.