На последних словах Герман хищно улыбнулся, показав ряд ровных
белых зубов.
— Хах, хах, хах, — громко заржал Санин, наш местный мамкин
шутник. В тишине его смех звучал как-то зловеще.
— Это что, Тарас типа педик? Аха ха ооохохо. Твою мать.
— Нет, — резко сказал учитель. — Он не испытывает влечения к
своему полу. Просто любит глубокие ощущения, и не более.
После этих слов Тарасов подорвался с места и пулей бросился к
выходу. Я заметил, что он покраснел, вроде бы даже заплакал.
— А вот некоторые улыбчивые дамы, — продолжил учитель, глядя на
девок с передней парты.
— Мы не... мы молчим. Вы ошиблись, — тихо пролепетали те.
— Так вот, — Герман снова вернулся к Санину. — С Тарасовым все в
порядке. Психологическое состояние чуть испорчено, но это совсем не
критично. Он же не плачет ночами, как девочка. Не так ли, мой
друг?
— Эй, а кто плачет? Хи, хи, вы про кого хоть сейчас? —
воскликнул Санин.
— Не про кого. Не буду указывать пальцем. Просто скажу всему
классу, что служит причиной истерик этого несчастного человека.
— Ооо, не... Давайте начнем. Урок надо это, — простонал Санин,
чуть не провалившись под пол.
Если сказать, что все офигели, это не сказать ничего. Вроде
ничего не случилось, но я понял, что нахожусь в морге. Будто у меня
одного билось сердце, а остальные все передохли.
Конечно, ржать над мужиком лучше не стоит. Он мог залезть в
голову, как я понял. Не надо с этим шутить.
Но и кланяться перед чернявым нет смысла. Видал покруче и не
прогнулся. Тоже мне, неформал престарелый.
Думая об этом, я посмотрел в окно, почесал щеку. Потом пожал
плечами, что-то кости сегодня хрустели. В общем, спокойно тупил на
уроке, как это бывает всегда.
В очередной раз, осмотрев класс, Герман почуял неладное.
Странно, когда тебя испугались. Человек двадцать сразу! Но один
мелкий поц смотрит по сторонам, как ни в чем не бывало. Это не
может не раздражать, тем более, если ты чернокнижник.
Герман остановился на мне, долго щурился и пыхтел. Мужик сделал
пару шагов, рассматривая меня, словно картину в музее.
— Что-то не так, ученик? — тихо прошипел он.
— Не, все норм, — бросил в ответ.
— Ты ведешь себя плохо.
— Как именно плохо? Просто сижу и молчу?
Герман подошел еще ближе. Я уставился на него. Да уж, мужика
потрепало. Похоже, его рожей кто-то точил ножи.