Как и говорил Илья, в субботний день полная офисов улица оказалась безлюдной. Лишь изредка проползали пустые троллейбусы да откуда-то выкатывались одинокие легковушки. Первое обстоятельство очень радовало девушку. Будь улица полна народу, работать бы точно помешали. Завидев человека с этюдником, каждый второй прохожий вечно норовит сунуть нос в рисунок да еще и прокомментировать. В прошлые выходные Ира была вынуждена ни с чем уйти из зоопарка. Толпы детей с родителями сновали вокруг, орали и бурно обсуждали ее пейзаж. Девушку и всегда-то выбивало из колеи неумеренное внимание к ее скромной персоне, но в зоопарке оно просто зашкаливало. Иное дело тут: тихо, никого нет. Одна беда – пальцы почти перестали гнуться и уже побаливали от холода. Несколько раз Ира отогревала руки под одеждой, но помогало это ненадолго.
Между тем почти напротив «ее» арки уютно горели окошки магазинчика с непривычной вывеской: «Книги русского зарубежья». Туда постоянно заходили люди, и там наверняка было тепло. «Ладно, – решила девушка, – чуть-чуть погреюсь, а потом опять за работу». Она сложила этюдник, забросила его на плечо и решительно направилась к магазинчику.
– Проходите, милочка, проходите, – проворковала седая старушенция, открывая дверь. – Что ж это вы?.. Константин Юрьевич уже начал.
Ира предпочла не объяснять, что оказалась здесь случайно, и молча вошла. Сейчас ей хотелось только согреться, а потом пусть выгоняют.
– Россия, ее жизнь, ее совесть, ее история…
Девушка удивленно подняла глаза. В глубине зала говорил крепкий старик, а десятка три посетителей разного возраста его внимательно слушали. «Последний из могикан, – неожиданно мелькнуло в голове. – Он похож на последнего из могикан!» С какой стати ей вдруг вспомнился герой Фенимора Купера?
– …Все это так просто и одновременно так сложно, – продолжал «последний из могикан». – Долгие годы размышлял я о месте русской эмиграции…
Ира пристально вгляделась в старика. Высокий, широкоплечий, лоб с залысинами, глубокие морщины, правильный, почти римский нос и взгляд… чуть грустный, добрый, все понимающий и безмерно мудрый. Наверняка этот человек повидал на своем веку немало. Ире вдруг ужасно захотелось его нарисовать. Просто руки зачесались. Она села на корточки, достала уголь, лист бумаги и сделала набросок. Через минуту забылось все: и место, где она оказалась, и способ, которым сюда попала.