А может, это Мерцалов убил Аврору? Приревновал и убил?
К утру Артем окончательно запутался, переутомился и задремал. Ему снились карты: казенный король, тузы, тройки, семерки и ехидно улыбающаяся Дама Пик…
Поток автомобилей был похож на разноцветную реку, текущую меж высоких берегов. Шел редкий снежок. Дома и дворцы казались фарфоровыми в бледном свете дня.
Юрий Салахов вел свой новенький «мерседес» в крайнем правом ряду и улыбался своим мыслям. Он вспоминал, как Анна провожала его вчера вечером, после позднего ужина. Она стояла в прихожей, тихая и вся светящаяся изнутри загадочным светом. Вот этот-то свет и лишал его рассудка в сложных и непонятных отношениях с госпожой Левитиной. Он бы никогда не поверил, что сможет увлечься женщиной, намного старше себя, одинокой, довольно обыкновенной внешности… Юрий придерживался мнения, что если женщина так и не вышла замуж, значит, она никого не смогла привлечь по-настоящему. А подбирать «залежавшийся товар» не в его правилах. Что он, хуже других?
Юрий глубоко вздохнул и включил магнитофон погромче. Из динамиков лилась музыка Доменико Чимарозы,[18] которая нравилась Анне. Молодому человеку казалось, что она сидит в машине рядом с ним, задумчивая, углубленная в себя. Когда она становилась такой, у Юрия шел мороз по коже. Почему? Их отношения состояли из сплошных загадок. С Анной все было не так, как с другими, – к ней нельзя было примерить готовые одежды. Ее могла заинтересовать только эксклюзивная модель.
Господин Салахов был весьма, весьма обеспеченным человеком. Он многое мог себе позволить, а тем более имел все возможности угодить женщине, которая царила в его сердце. И все же… У него едва ли не впервые в жизни возникла проблема с подарком! Несколько недель он вынашивал идею подарить Анне что-то в первых числах декабря. Декабрь был его любимым месяцем в году. В декабре происходили все самые значительные события в его жизни, – в этом месяце он родился, стал владельцем нескольких фирм, заключил самый выгодный контракт, приобрел новую машину… Ему хотелось сделать декабрь еще более значимым, – хотя бы исподволь, завуалировано, но объясниться с Анной, преподнести ей памятную вещь, которая всегда бы говорила ей о нем, Юрии Салахове.
Он объездил десятки магазинов, но так и не смог выбрать что-то оригинальное, достойное Анны Наумовны, способное вызвать восторг в ее холодных глазах. Наконец, буквально вчера в одном из антикварных салонов ему попалась шкатулка для драгоценностей, – изящная вещица, украшенная позолотой и эмалью. Продавец долго уверял его, что это «восемнадцатый век, ювелирные мастерские императорского двора!»