На котором появилась сама Хель.
На мгновение я даже успел пожалеть, что не сбежал – настолько представшее передо мной зрелище было пугающим… но и перестать смотреть на Владычицу мира мертвых я никак не мог.
Модгуд – стражница моста – по сравнению с Хель выглядела бы уродливой карлицей. Владычица оказалась не только втрое выше ростом, но и была сложена идеально – насколько это позволяла разглядеть накидка из темной ткани. Одну половину ее гигантского тела покрывала кожа. Без единого изъяна, молочно-белая – такой позавидовала бы любая модель нижнего белья. Справа Хель напоминала совершенную античную статую – но левая ее часть была мертва.
Половина лица, плечо, рука, опущенная на подлокотник кресла и босая ступня – усохшие, потемневшие и растрескавшиеся, как у трупа, который успел полежать в земле не один день.
- Здравствуй, Антор Видящий. Я ждала тебя.
Когда великанша подалась вперед и склонилась надо мной, я едва не отпрыгнул – прямо в пустоту. Йотун знает, куда я отправлюсь, если грохнусь с единственной уцелевшей плиты, но что-то подсказывало – лучше не проверять. Я сглотнул, спрятал за спину предательски дрожащие руки и посмотрел Владычице в лицо.
Не знаю, какая его часть показалась мне страшнее. То ли та, что напоминала сморщенное и высохшее яблоко, с пустой глазницей, то ли другая – прекрасная, с идеально выточенными чертами и прожектором из голубого льда с мою голову размером.
Единственный глаз Хель просвечивал меня насквозь. Похлеще любого «Истинного зрения» или рентгеновского луча. Владычица разворачивала всю мою недолгую жизнь здесь. День за днем, секунду за секундой – и я даже не пытался скрыть что-то или выставить защиту. Даже моя запредельная ментальная сопротивляемость тут не работала – едва ли значение Воли Хель (если у божества в принципе могли быть обычные, человеческие параметры) ограничивалась доступной простым смертным десяткой с небольшим. Владычица просматривала меня целиком. Разбирала на молекулы, взвешивала, записывала – и собирала обратно.
- Чего ты хочешь, Видящий?
Бешеный натиск закончился так же внезапно, как и начался. Даже выражение живой половины лица Хель сменилось – с испытующе-грозного на скучающее… и разве что совсем немного любопытствующее.