Тщательно смыла густую пену, вытерлась насухо и накинула махровый халат. Осторожно приблизила ладони к лицу и понюхала.
Как такое возможно? Они по-прежнему хранят запах Орлова! Или он у меня застрял в голове? Тогда мыло и вода не помощники…
Слышу, как хлопнула входная дверь и брякнули ключи.
— Лена, я дома! — из коридора крикнул Андрей, и я закрылась на щеколду. После утреннего жалкого представления не хочу его видеть, по крайней мере, ближайшие полчаса.
В ванной просидела гораздо дольше, чем обычно. Почистила перышки и привела мысли в порядок. Орлов просто впечатлил меня напором: он как ураган сметает все на своем пути, по-варварски добивается своего... Но это лишь до тех пор, пока ему интересно. Уступлю, растаю — и полетят крахом крепкие отношения с Андреем, а с Орловым ни на что серьезное рассчитывать не приходится. Он из тех мужчин, что быстро загораются, а потом так же быстро охладевают. Или находят тебе замену.
— Привет, — услышала я, как только вышла из ванной. — Долго же ты пряталась.
— Я? Не пряталась…
— Лен, я же не дурак, все понимаю. Давай поговорим. — Жених обнял и прошептал: — Прости за все слова, что сказал тебе утром. Конечно, я вижу, как на тебя смотрит Орлов, и понимаю, что он делает.
— Тогда почему ты его не выгнал? — чуть отстранилась я.
— Лен, видит бог, я не хотел тебя расстраивать. Но, раз на кону стоит твое отношение ко мне как к мужчине, придется.
Андрей отвел меня в спальню и, усадив на кровать, начал:
— Дела на заводе идут хреново. Уже сократил 20 % персонала, урезал премии, отказался от бесплатного питания работников. Если сделка с Орловым сорвется, придется уволить в два раза больше. На счете — картотека из-за неуплаты налогов. Закончится квартал, сдадим новые декларации, долг перед налоговой увеличится, а платить нечем. — Андрей говорил с трудом, глаза прятал, запинался, а под конец отвернулся к стене.
— Почему ты раньше молчал, что все так плачевно? — Жениха стало жалко, и я подошла и приобняла его.
— Как сказать любимой женщине, что не справился и довел детище ее отца практически до банкротства? — проронил он.
— Ты не виноват. Вижу, стараешься. Но ведь не все зависит от нас. Верю, что ты сумеешь выправить ситуацию, — утешала я жениха, а у самой кошки скребут на душе. Завод мне дорог как память об отце. Чувствую и свою вину: пока занималась исключительно ателье, Андрей боролся за выживание моей собственности.