– Мы все ясно как твой говорить, – машинально ответила Оля. – Ой, извините! Я все поняла. Пройдемте сейчас к директору музея, это рядом.
Гостиница занимала флигелек рядом с домом-музеем. В ней было всего несколько номеров, и селили в них обычно ученых, писателей и журналистов, которые приезжали в музей работать: писать научные статьи, книги, корреспонденции…
– К вам, Афанасий Иванович, – сказала Оля, пропуская иностранца в кабинет директора. – Журналист из Парижа. Изучать наш опыт.
Директор музея Афанасий Иванович Староверцев встал навстречу гостю, протянул руку.
Иностранец резко наклонил голову в приветствии, отчего его шляпа упала на нос.
– Мой звать имя Николя Пижон. – Француз вернул шляпу на место, не догадываясь ее снять.
– Мы можем говорить на вашем родном языке, – по-французски сказал Афанасий Иванович, – если это вам удобнее.
Иностранец почему-то захлопал глазами.
– Но, – решительно возразил он после паузы. – Мой должен русски язык люче понимайт. Русски говорить. Русски писать. Русски кушать. Русски спать.
– Серьезная программа, – улыбнулся Староверцев, вновь переходя на «русски» язык. – Что ж, мы всегда рады, когда печать проявляет интерес к нашим проблемам. Окажем вам любую помощь. Олечка, оформляйте месье Пижона в нашу гостиницу и вводите его в курс наших дел. И Саше его представьте.
– О! – Пижон приподнял шляпу. – Мне хотелось сам выбирайт аппартаментер.
– Да ради бога. Гостиница сейчас пуста. Один только постоялец. Юный потомок князя Сергея Оболенского…
– О! – Пижон выронил шляпу. – Тот есть Сергей исчезать навсегда? Один раз ночью? Пижон знайт этот старинный и красивый легенда.
– Это не легенда, – вступила в разговор Оля. – Это быль.
– Пыль? О, ошень понимайт. Пыль веков, так?
– О господи! – вполголоса проговорила Оля. – Будет нам с ним хлопот! – И пояснила французу: – Не пыль, а быль, былина.
– О! Понимайт! Большой пыль – пылина!
Афанасий Иванович едва сдержал улыбку. А Ольга откровенно фыркнула. Но тут же приняла деловой вид и повела француза в гостиницу.
Гостиница располагалась совсем рядом с графским домом, во флигеле. Их соединяли красивые развалины – крытая галерея.
– А под этой галереей, – пояснила Оля на ходу, – у графа была оранжерея, где росли диковинные цветы и фруктовые деревья.
– Писины? – заинтересовался Пижон.