— Павел Валентинович? — Иван перевел
взгляд на подлекаря.
А то как же! В его роте он на
положении офицера. Участвует во всех советах, имеет полноценное
право голоса и даже может выдвигать свои требования. Без фанатизма,
конечно, но все же.
— Ну, раненых не одиннадцать, а
больше. Полусотенные не учли царапины.
— Если ты не против, я их также не
стану учитывать, — пожал плечами Иван.
— В данных условиях любая царапина
может воспалиться и перерасти в нечто весьма серьезное, — едва ли
не назидательно произнес подлекарь.
При этом Карпов посмотрел на него
так, словно хотел спросить, давно ли тот стал столь ответственно
относиться к антисептике. И через кого вообще у него зародились в
голове подобные мысли.
— И тем не менее это все в рабочем
порядке, — покачав головой, возразил Иван.
А и то. Стрельцы проходят курс
оказания первой медицинской помощи и ухода за ранами. В сотне
введены драконовские меры в плане санитарии. И если после всего
этого кто-то умудрится довести простой порез до чего-то серьезного,
то грош цена их усилиям.
— Ясно, — с легкой толикой
недовольства отозвался лекарь.
Это Иван сейчас машет рукой. А
случись проблема на ровном месте, за недогляд непременно спросит с
Рудакова. Причем строго. Они об этом уговорились еще перед тем, как
Павел присоединился к сотне. Ну да кто же ему виноват, пусть держит
руку на пульсе.
— Итак, по существу, — продолжил
Рудаков. — Из одиннадцати семеро имеют легкие ранения. Наложу швы,
установлю дренажи, и дальше только качественная перевязка. Четверо
тяжелые. Один скорее всего обречен. Стрела пробила грудь. Все в
руках Господа.
Это да. Местные медики даже не
пытаются проводить операции на грудной и брюшной полости. Для них
это попросту закрытая книга. Максимум, на что они способны, — это
выковырять зондом инородный предмет и молиться, чтобы организм сам
справился со свалившейся напастью. Даже Павел при всех своих
передовых взглядах и смелых операциях не брался за
подобное.
— У одного сломана рука, — продолжил
подлекарь. — Надеюсь, мне удастся сложить кости как надо. У двоих
ранения в плечо. Бойцы никакие, только если уж от полного отчаяния,
но если не случится ничего неожиданного, жизнь вне опасности.
— Калеками не останутся? — уточнил
Иван.
— По всему видать, ни суставы, ни
жилы не задеты. Так что, по моему разумению, они встанут в
строй.