Также карабины были на вооружении у
сержантов, командовавших взводами, и у офицеров. Нет, понятно, что
пищали в армии — это, по сути, оружие рядового состава. Но Иван
придерживался иного мнения и считал, что командиры должны иметь в
руках серьезное оружие, а не пару пистолетов, польза от которых
только в ближнем бою и есть.
Сам Иван, кроме всего прочего,
предпочитал иметь при себе еще и воздушку. Правда, та все время
находилась в повозке и извлекалась оттуда только в случае появления
неприятеля. Впрочем, об этом уже говорилось.
Помимо винтовки, в снаряжение и
вооружение стрельца входила саперная лопатка, выполняющая еще и
роль топора. На ее изготовление шла самая настоящая сталь, причем
хорошего качества. Не копеечное изделие, чего уж там. Да и в
рукопашной очень даже действенное. Пусть пока никому из парней и не
довелось ее использовать.
Кожаная портупея с тремя подсумками.
В одном находились две гранаты. В двух других — полсотни патронов.
Еще два десятка в газырях на груди. Эти исключали лишние движения
при перезарядке и предназначались для скорой стрельбы. Также на
поясе медная фляжка непременно с кипяченой водой.
За нарушение этого условия
незамедлительно следовало наказание. Причем не только стрельцу, но
и десятнику, которому придется надзирать за строевой подготовкой
незадачливого подчиненного. Ну а тому зачастую обидно,
поэтому он вовлекает в это веселье весь десяток.
Вещмешок, не имеющий ничего общего с
известными здесь котомками с лямками из обычной веревки. Эти были
продуманы, и хотя изготавливались из парусины, имели даже
полумягкий каркас со стороны спины. С помощью нескольких кожаных
ремешков крепилось различное имущество.
К примеру, четыре составные жерди
длиной в локоть каждая. С их помощью можно было как устроить
палатку, так и собрать легкую рогатку. Не сказать, что увязанное из
них заграждение столь уж неодолимо. Но непременно заставит всадника
остановиться и подставиться под выстрел или вынудит его
отвернуть.
На вещмешке крепилась плащ-палатка
из тонкой парусины. Ее пользу стрельцы уже успели прочувствовать на
собственной шкуре. Еще бы. Ведь из нескольких кусков вполне
возможно собрать самую настоящую платку и переждать непогоду или
поспать, укрывшись от пронизывающего ветра.
Не забыл Иван и про длиннополые
кафтаны. Они тут в роли эдакой шинели. В поход-то выступали, когда
еще было достаточно холодно. А летом куда их девать? Обрастать
обозом? Вот уж не нужно такой радости. Поэтому собирался кафтан в
скатку и крепился, огибая по верху все тот же вещмешок. С одной
стороны, получалось громоздко. Зато с другой — скинул лямки, и тут
же налегке в бой.