Тепло. Я снял шапку, почесал лоб. За друкмашиной – а она большая такая, три на восемь и два с половиной в высоту – кто-то ходил, доносились голоса. Я поднялся на второй этаж.
Собственно, второй этаж – это всего лишь доходящая до середины цеха широкая бетонная плита в двух метрах под потолком. Ее сверху закрасили и сделали ограждение, на которое я сейчас и облокотился. Внизу загудело, включился компрессор. Из-за друкмашины появился печатник Витя, повернул один из рубильников на щите. Компрессор умолк, а Витя ушел обратно.
Я спустился на первый этаж, повесил пальто, достал пачку «LM», из нее – сигарету, и прошел за друкмашину. Там помощница печатника Людочка в синем комбинезоне и ярко-зеленых резиновых перчатках полировала тряпкой жестяную пластину печатной формы, а Витя сидел на краю стола. Был он пузатый, толстолицый и в круглых очках. Мы с ним одного возраста, хотя он выглядит куда старше, лет на сорок. А я не пью, хорошо сохранился.
– А ты чего тут? – спросил Витя.
Я не успел ответить. Людочка, дунув на челку, разъяснила:
– Петро ж домой отпросился.
– Так ты вместо него на всю ночь?
Я улыбнулся Люде и кивнул Вите.
– Вы долго еще?
– Меня муж прибьет, – пожаловалась Людочка плаксиво. – Я ж почти ничего приготовить не успела.
– Да нет, мы закончили уже эти календари. Сейчас идем.
– А, ну ладно… – Я стоял, все еще разминая сигарету и вспоминая, где спички. Сунул ее в зубы, хлопнул по карману джинсов – а спички-то в пальто, кажется. Собрался было подойти к вешалке, но Витя достал розовую зажигалку и щелкнул ею.
– Когда заходил, грохота там не слыхал?
– Вроде нет…
Людочка уже закончила с формой и снимала перчатки. От нее пахло ацетоном.
– Какой грохот?
– Не грохот, там шумело что-то, – произнесла Людочка.
– Ха, шумело… – Витя грузно слез со стола. – Там гаражи, ты ж видел? Кто-то закричал…
– Менты, – убежденно сказала Людочка.
– Какие ж менты? Чего б это они шумели? Какой-то звук, потом побежал кто-то…
– Да, и вроде стекло разбилось.
– Так вы б сходили, посмотрели, – предложил я, только сейчас замечая по неверным движениям Вити и блестящим глазам Людочки, что оба они подвыпившие. Праздновали, наверное, тут, не отрываясь от трудового процесса.
– Та ну его на хуй! – с чувством сказал Витя. – Нет, я к этому отношусь негативно.
– А чего? Давай сходим, Витечка.