В Эносе (город во Фракии) стоит восемь месяцев мороз и четыре стужа.
(Афиней. «Пирующие софисты», VIII) (114, с.186)
Однажды упала балка и убила одного дурного человека. «Видите, граждане, – воскликнул Стратоник, – есть боги! а если нет богов, то есть, по крайней мере, балки».
(Афиней. «Пирующие софисты», VIII) (114, с.185–186)
* В городе Пелле Стратоник подошел к колодцу и спросил, можно ли пить здешнюю воду. «Да мы-то пьем», – отвечали водоносы. «Стало быть, нельзя», – сказал Стратоник, потому что водоносы были бледные и худые.
(Афиней. «Пирующие софисты», VIII) (114, с.187)
Фемистокл, продавая поместье, велел глашатаю объявить, что у него и сосед хороший.
(Плутарх. «Фемистокл», 18) (127, с.142)
Из числа женихов своей дочери он (Фемистокл) отдал предпочтение хорошему человеку перед богатым, потому что, говорил он, он ищет человека, которому нужны деньги, а не деньги, которым нужен человек.
(Плутарх. «Фемистокл», 18) (127, с.142)
Фемистокл (…) говорил, что его сын самый сильный человек в Элладе, потому что эллинам дают свои веления афиняне, афинянам – он сам, ему самому – мать его сына, а матери – сын.
(Плутарх. «Фемистокл», 18) (127, с.142)
Фемистокл однажды спросил друзей: «Что вы за меня дадите, если мне еще никто не завидует?»
(Элиан. «Пестрые рассказы», II, 12) (179, с.19)
Когда он (Фемистокл) был стратегом, а Симонид Кеосский просил у него чего-то незаконного, он ответил ему, что как он, Симонид, не был бы хорошим поэтом, если бы в своих стихах не соблюдал законов стихосложения, так и он, Фемистокл, не был бы хорошим правителем, если бы в угоду кому-нибудь поступал противозаконно.
(Плутарх. «Фемистокл», 6) (127, с.134)
Из уважения к Спарте главным начальником флота был Эврибиад, человек слабовольный и боявшийся опасности. Он хотел сняться с якоря и плыть к Истму, где было собрано и сухопутное войско пелопоннесцев. Фемистокл стал возражать ему (…). Эврибиад поднял палку, чтоб его ударить, а Фемистокл сказал: «Бей, но выслушай».
(Плутарх. «Фемистокл», 11) (127, с.137–138)
Уроженец Серифа сказал Фемистоклу, что он своей славой обязан не себе, а своему городу. «Правда твоя, – отвечал Фемистокл, – как я не прославился бы, если бы был уроженцем Серифа, так и ты, если бы был афинянином».