Каждый, кто сталкивался с этой женщиной, и при жизни, и после ее таинственной смерти испытывал непреодолимое, буквально магическое притяжение ее личности.
Альберт Михайлович встал, достал из бюро потертую тетрадку в гобеленовом переплете, полистал ее:
– Вот послушайте! «Сотни людей, бывало, ожидали актрису возле служебного входа Мариинки и других оперных театров. Мерзнешь полчаса, час, – и вдруг точно электрический удар пробежит по всему телу – это показалась Кадмина. Ее огненный, гипнотизирующий взор случайно, на мгновение, столкнулся с вашими глазами – и вы уже счастливы и готовы сделать бездну глупостей, лишь бы заслужить еще такой же взгляд или мимолетную улыбку» – это моя мать записала в своем дневнике. О тайне жизни и смерти Кадминой писали Лесков, Куприн, Чехов, да мало ли еще кто...
Тина читала много и обо всем, но эту историю слышала впервые и смотрела на фото «сумасшедшей Евлалии» с возрастающим интересом.
– Обманчивая безмятежность, – заметил старик. – Будучи уже известной оперной дивой, которой рукоплескали многие театры мира, Кадмина могла зимой в санях уехать домой в костюме дочери египетского фараона, не дождавшись окончания спектакля. Она заставляла антрепренеров «валяться в ногах» и колотила зонтиком режиссеров. На гастролях в Италии она заболела – известный итальянский врач Форкони лечил ее, а затем, на свою беду, женился на ней. Прекрасная Евлалия быстро разочаровалась в своем первом и единственном супруге. Они разъехались. Певица влюблялась часто и безоглядно. Мужчины ей нравились порывистые, страстные, – итальянский тенор Станио, например, или какой-нибудь бравый гвардейский офицер.
«Вся жизнь для нее была игра в любовь», – подумала Тина.
– Эта великолепная женщина сама дописала концовку своего романа. – Старик пожевал губами, обдумывая сказанное. – Выпила из театрального кубка яд прямо на сцене! Возможно, хотела, чтобы ее гибель была последним актом трагедии, которую бы наблюдали партер, галерка и ложи. Но получилось по-другому: занавес закрыли, Кадмину увезли домой. Она умерла в страшных мучениях. Грустно...
Альберт Михайлович помолчал немного. Молчала и гостья.
– Ее похоронили на Харьковском городском кладбище. А потом на ее могиле стали появляться иконы с ликом покойницы. Зловещая и странная история. Их убирали, – ведь самоубийство считается страшным грехом, а тут икона с лицом самоубийцы...