«Темный» небрежно щелкнул пальцами, и в комнате появились три серые фигуры с красными глазами без зрачков.
– Займитесь бабенкой, – прорычал дьявол, плотоядно потирая ладони.
С торжествующим гортанным гыканьем «серые» кинулись на оцепеневшую от ужаса колдунью…
* * *
Успевшего задремать Алексея Васильевича внезапно разбудили пронзительные, исполненные чудовищной мукой крики, доносящиеся с четвертого этажа. Прислушавшись, он с большим трудом опознал голос Эммы. Генерального продюсера буквально подбросило на кровати. По телу заструился ледяной пот.
– Охрана! Охрана! – заполошно закудахтал коммерсант. На зов прибежали Вова с Жорой. (Коля по-прежнему сторожил банкетный зал.)
– Т-там! Н-наверху! – толстым дрожащим пальцем Дергачев указал на потолок.
– Мы слышали, – мрачно пробормотали мордовороты. Неожиданно крики прекратились.
– Надо сходить туда, проверить, в чем дело, – после длительной паузы предложил Вова.
– Н-надо! – дрожа щеками, согласился Алексей Васильевич.
– А стоит ли?! – усомнился Жора.
– Если бздишь, спрячься в платяном шкафу. Да памперсы поменять не забудь! – По губам Вовы скользнула пренебрежительная усмешка.
– Идемте, ребята! – опомнившийся генеральный продюсер поднялся с кровати. – Может, ничего особенного не случилось, а Эммины крики просто финальная часть проводимого ею магического ритуала?!
– Тогда тем более нам незачем суетиться! – резонно заметил Жора.
– Не сметь пререкаться! – разозлился задетый за живое буржуа. – Забыли, кто здесь хозяин?! Нет?! Ну то-то же! За мной! Ша-а-агом, марш!!.
Дверь в комнату оказалась запертой изнутри.
– Эммочка, любимая, открывай! – умильно позвал Алексей Васильевич.
В ответ не донеслось ни звука. На многократный стук тоже никто не откликнулся.
– Ломайте! – вновь покрываясь холодной испариной, прошептал Дергачев.
Прочная дверь сопротивлялась долго и когда, в конце концов, поддалась – взорам людей предстала кошмарная картина. Все помещение обильно покрывали потеки свежей, несвернувшейся крови. В центре пентаграммы животом вниз лежала голая Черкашина с вывернутой на сто восемьдесят градусов шеей. Вылезшие из орбит глаза безумно таращились в потолок. Руки-ноги у госпожи биоэнергетика отсутствовали. Вырванные с мясом из суставов, они были аккуратно разложены возле четырех потухших курильниц. В заду Эммы Арнольдовны торчал давешний ритуальный кинжал с надетой на рукоятку серебряной чашей. Скомканная разодранная одежда покойницы валялась у зарешеченного окна, рядом с измочаленным тельцем мертвого котенка. В воздухе ощущались резкие запахи серы и разрытой могилы. Отовсюду веяло жутью. На противоположной от входа стене виднелась большая, выполненная кровью надпись: «Скоро заберу остальных. Привет от Светоносного Люцифера».