И вот я уже верхом. Да здравствуют дикие скачки! Дубина крутанулся на месте. Я удержалась. Зрители взревели от восторга. Тьма, как же в платье неудобно!
— Предлагаешь мне переделать юбку в брюки? — ехидно отозвалась богиня.
— Нет, — выдохнула я.
Дубина закрутился волчком. Я вцепилась ему в волосы. Фу, сальные. Он заорал, попытался стряхнуть меня. От протянутых лапищ я уклонилась. И снова уклонилась. Минута моя.
Дубина решил стряхнуть меня иначе — покататься по земле. Ну-ну. Я просто спрыгнула и отскочила, а Дубинушка даже не сразу это заметил. Зрители хохотали. Пожалуй, можно заканчивать. Дубина поднялся, хрипло выдохнул, глаза кровью налиты. Говорю же, вылитый бык.
Он снова кинулся на меня, я вновь ускользнула, проскочив под его рукой, поставила подножку и, когда бугай заваливался, с локтевого замаха приложила его по затылку ребром ладони. Он свалился и больше не шевелился. Пульс и дыхание я слышала, поэтому мысленно похвалила себя, отряхнула подол и повернулась к Петуху.
— Госпожа, я очарован.
— Благодарю.
Дубину уже осматривали. Веснушчатый парнишка, когда я пришла, игравший с ножиком, отчитался:
— Жив, оклемается, — и значительно тише добавил. — С его-то черепом.
Я услышала.
Петух благосклонно кивнул, и в то же время напрягся. Я показала, что далеко не безобидная, и совладать со мной будет непросто. Здравое опасение.
Тем не менее, как ни в чём не бывало мы вернулись в кабак, больше желающих вызвать меня в круг не нашлось. Петух пригласил меня за стол. Я приняла приглашение, но намекнула, что успела сытно позавтракать. Пища живых мне ни к чему, ещё не хватало, чтобы у меня в желудке хлеб плесневел. Петуху намёк не понравился, но он стерпел — я бросила второй намёк, что тороплюсь, и так изрядно подзадержалась из-за круга.
— Что же, госпожа, Борри передаёт вам свои самые искренние извинения.
Передо мной легли свитки. Я быстро развернула один, второй — карты, как я и просила. Хорошо.
— Мы…?
— Здесь, — Петух постучал по карте обломанным ногтем с чёрной каймой.
— Озет?
— Вот. Ваш человек отправился туда? Вы опоздали, госпожа. На Озет караваны идут раз в несколько дней, последний был вчера, — в голосе послышалось отчётливое злорадство.
Я отмахнулась:
— Я отправлюсь одна. Покажите мне, пожалуйста, маршрут.
Петух окинул меня недоверчивым взглядом, но свои мысли оставил при себе.