– Ну, это нам знакомо. Я, когда в Штатах ошивался, тоже сначала не мог понять, почему это америкосы называют русскими всех, кто приехал из бывшего Союза. И армян, и евреев, и казахов. А потом привык и перестал обращать внимание.
– И это правильно, – сказал Костя и открыл две последние бутылочки.
– Так значит, будут приглашения? – строго спросил я.
– А как же! Да ты сейчас сам все услышишь.
Костя потянулся к телефону, но добротное голландское пиво сделало его движение неточным, и он опрокинул пустую бутылку.
– А пивко-то ничего себе! – удовлетворенно заметил он, нагибаясь за укатившейся под кресло посудиной. – Хорошо цепляет.
– Ага, – подтвердил я и окинул взглядом стол. Все бутылки были пусты, от крабов не осталось и следа, так что я со спокойной совестью взял со стола миниатюрный селектор и нажал кнопку.
– Администратор слушает, – раздался из селектора приятный женский голос.
– Нужно убрать в номере.
– Сию минуту, – ответила невидимая голландская красотка и отключилась.
Прошло меньше минуты, и в дверь постучали.
– Войдите, – сказал я, и на пороге показались две крупные румяные девушки в униформе отеля. На передниках были изображены гусь и мышь, которые держали в руках, а точнее – в лапе и в крыле по кружке пива с высокой шапкой пены.
Девушки быстро осмотрели фронт работ, видимо, нацеливаясь перевернуть и пропылесосить весь номер, но я охладил их трудовой порыв, сказав:
– Нет-нет, просто уберите со стола.
На их лицах отразилось разочарование, и одна из них спросила:
– И все?
– И все, – кивнул я.
Девушки мигом убрали со стола и ушли.
Костя сидел в кресле с сигаретой в одной руке и радиотелефоном в другой. Уставившись в потолок, он шевелил губами.
– Номер забыл? – поинтересовался я.
– Вот еще, – ответил Костя, – просто я его вспоминаю.
– А если не вспомнишь?
– Исключено. Вас, простых урок, этому не учат, а мы, профессиональные шпионы, владеем приемами запоминания. Без этого – никуда. Так что сейчас… сейчас… Есть!
– Вспомнил?
– Вообще-то вспоминают то, что забыли. А я с помощью особых приемов извлекал информацию из долговременной памяти.
– Хорошо. Извлек?
– А как же!
– Ну-ну…
Костина манера разговора иногда до боли напоминала мне Наташу. Вот и сейчас, когда он проехался насчет тупых урок и ловких шпионов, я словно наяву увидел перед собой свою сумасшедшую компаньонку по смертельным прыжкам и ужимкам.