– Понимаю.
– Прекрасно, – саркастически ухмыльнувшись, сообщил тесть. – Интимную часть разговора на этом считаю законченной и приступаю к части официальной. – Малькольм дотянулся до кнопки, нажал ее, посмотрел на хрустальный плафон под четырехметровым потолком и бросил: – Мисс Сондра, пригласите мистера Вайса, пожалуйста.
Вошел Вайс и сел на стул чуть поодаль от босса. Не желая, чтобы к его авторитету неудачника добавилось реноме тупицы, Флеммер заставил себя сосредоточиться и стал вслушиваться в монолог тестя.
– …История началась в одна тысяча девятьсот семьдесят седьмом году, в январе месяце. Если быть более точным – восьмого января. «Хэммет Старс» тогда управлял мой отец, а я, мистер Флеммер, находился на посту, который сейчас занимаете вы. Восьмого января в Вегас прибыла советская сборная по боксу для участия в чемпионате мира. Вы, мистер Флеммер, те времена помните плохо, поскольку вам тогда исполнилось лишь два года. Но мистер Вайс их помнит гораздо лучше и может вам рассказать, как в то время развивались американо-советские отношения. Вы что-нибудь слышали о «холодной войне», мистер Флеммер?
– Да, конечно, – ответил Рой. – Коммунизм, Сталин… Ядерная опасность. «К-19»…
– Вот что значит факультет политологии Гарварда! – ядовито заметил Малькольм. – Вы, Флеммер, Гарвард заканчивали?
Рой опять вытер губы. Тесть прекрасно знал, что Рой заканчивал Гарвард. Старик никогда не упускал случая уколоть зятя. Причем не имело значения, где это происходило – на приеме у сенатора Невады, в тесном семейном кругу или на работе. Да ему, Флеммеру, плевать на международную политику Картера!
– Русские держались обособленно и в город не выходили, – между тем продолжал Малькольм. – До последнего момента их участие в чемпионате вообще оставалось под вопросом. Но они приняли участие, и это был, пожалуй, первый в истории случай, когда американец мог посмотреть на русского боксера не по телевизору. Понятно, что чемпионат не мог не вызвать у нас интереса, и я прибыл на него от «Хэммет Старс» с целью подыскать новые контракты для компании. Не могло быть и речи о том, чтобы договориться с кем-то из русских, их тренеры держали боксеров под замком, как собак.
Президент дотянулся до ящика на углу стола и вынул из него сигару. За то время, пока он срезал кончик, щелкая очень похожими на гильотину ножницами, раскуривал сигару лучиной, Флеммер успел дважды вытереть предательски выступивший на лбу пот. Ему было совершенно непонятно, зачем тесть углубился в воспоминания двадцатипятилетней давности.