- Как скажете, - пожал я плечами. –
Так для чего их берут?
- По-разному, - уклончиво ответил
торговец. – Мои люди умеют работать в поле, следить за скотиной, и
при этом много есть не просят. Выполняют простую ремесленную
работу, занимаются готовкой. Кто-то их использует на опасных
вылазках, но я такое, конечно же, не поддерживаю. Вероятно, скоро
часть неликвида придется продать в Корсу. Время зимнего набора на
носу.
- Усть-Корса покупает у вас
“грязных”? – удивилась Анна.
Мужчина мазнул взглядом по девушке, а
затем снова повернулся ко мне:
- Молодуху свою не продаете? За
чистую я плачу много. Особенно если у нее и тело чистое, а не
только лицо.
Похоже, что мою спутницу он за
имеющую право голоса не считает.
- А чистых вы кому продаете? –
поинтересовался я.
- С Ханом веду дела. Он всегда
принимает новых наложниц.
Анну передернуло, но она
промолчала.
- Так зачем Корсе грязные? – спросил
я. – Говорили, что они принимают только чистых.
- Грязных в городе тоже берут, но их
отправляют на мета-инициацию. Некоторые отчаянные сами вызываются,
но вы должны понимать – шансы выжить и не превратиться в мутанта
крайне низки. Обычно туда идут те, у кого совсем нет другого
выхода. Ну а если стал мета-человеком, то хоть чистый ты, хоть
грязный – гражданство Корсы у тебя в кармане.
- Благодарю за разъяснения.
- Точно работники не требуются?
- На данный момент нет. Разве что у
вас есть мета-люди?
- Побойтесь света, откуда тут взяться
суперам? Они и сами способны хорошо устроиться в жизни!
- Ясно. Всего хорошего.
Не зря зашли на Биржу труда. Много
интересной информации узнали.
Мы двинулись в сторону
северо-восточной части Вольной Станции, где должны располагаться
вторые врата в поселение. Попутно осматривали местные
достопримечательности вроде огромной горы мусора, фигурно
отвалившейся плитки и скульптурного ансамбля перед вокзалом в виде
пары трупов, насаженных на колья и утыканных стрелами. Причем один
из них был то ли метой, то ли слабым громилой – без ядра понять
сложно.
- А эти в чем провинились? – спросил
я у прохожего.
- Гончая его знает, - сплюнул
мужичок. – С Ханом повздорили чего-то.
Житель боязливо оглянулся в сторону
вокзала, после чего спешно засеменил по своим делам.
Привокзальная площадь, которую нам
требовалось пересечь, была местом оживленным. Мы двинулись в
сторону выхода мимо толпящейся на выходе из бара кучки народа
бандитской наружности, среди которых виднелись слабые меты. Судя по
выкрикам, они принадлежали к шайке Хана. Мы их не интересовали,
поскольку внимание людей активно привлекал старик в странных
свободных одеждах, который на поверку оказался проповедником. Мы с
Анной остановились поодаль, слушая за толкаемыми им речами.