– Ох! – застонал Бочкин. – Что со мной? Ох, Настена, и какой дивный сон я видел, – сказал Бочкин и открыл глаза, только вместо своей горячо любимой жены Настены, увидел Краснобаева. – Так это был не сон?
– Нет, товарищ генерал, не сон. Все наяву. Вы в обморок упали, от перегрева, так сказать.
– В обморок? От перегрева? Да ты, что, Краснобаев, очумел? Такие вещи про командира говорить? Чтобы я, боевой генерал, летчик, ас и в обморок упал, да еще и от перегрева? Да мне даже сам Юрий Гагарин руку пожал, когда в наш детский сад приходил, а ты меня так унизил. А ну-ка забирай свои слова обратно! Это приказ.
Краснобаев тут же вытянулся по стойке смирно:
– Есть, товарищ генерал. Вы в обморок не падали, просто задумались по поводу нашего затруднительного положения.
– Вот это другое дело, – смягчился Бочкин.
Он с трудом поднялся на ноги.
– Где ты воду взял?
– Да тут ручей рядом течет. Всего три десятка шагов.
– И что по дороге на тебя никто не напал, не пытался схватить в плен?
– Никто, товарищ генерал.
– А может, пока я думал, ты уже успел на сторону врага переметнуться? – Генерал погрозил пальцем. – Смотри у меня, Краснобаев.
– Да вы что? – возмутился Иван Иванович. От гнева он покраснел и даже сжал кулаки.
Бочкин посмотрел на него, вгляделся в чистые и честные глаза Краснобаева и улыбнулся:
– Верю. Тебе верю. Да и не может никто из моих орлов и соколов меня предать.
Краснобаев улыбнулся:
– Да лучше смерть, чем предательство, товарищ генерал.
Так за разговором дошли они до ручья, напились, умылись и даже рубашки постирали. Вернее Краснобаев один стирал, а Бочкин сидел под кустом на бережку и думал. Так крепко думал, что даже не заметил, как к нему со спины подполз крокодил и разинул свою огромную зубастую пасть. Тут бы и конец пришел доблестному генералу российской авиации, если бы не Краснобаев.
Иван Иванович как раз генеральскую рубашку стирал и обернулся, чтобы спросить, надраить ли песочком звездочки на погонах, или не надо. И тут он увидел крокодила.
Дальше все решили считанные секунды. Выпустил он из рук рубашку, схватил лежавшую корягу, да как кинет в крокодила. Тот хлопнул пастью и переломил корягу надвое, словно спичку, а сам все равно на Бочкина ползет. Всего полметра осталось.
А генерал увидел чудовище и от страха с места двинуться не может. Только рот открыл, да глаза выпучил. Даже фуражка у него от страха на затылок съехала.