– Это кан, лежанка. Зимой её топят и она тёплая, на ней китайцы спят как на кровати, – сказал консул.
– На этой пыль! Ушасно!
– Дальше хуже будет. Здесь есть окно, а на станциях тракта в Урумчи комнаты без окон.
– О, мейн гот! Нужно сидеть в темноте.
– Или держать дверь открытой!
– Ешше лючше! И китайсы стоять у дверь и смотреть, что ми делайт целый день.
– Они смотрят и через бумажное окно. Высунет язык, намочит бумагу, сделает дырочку и смотрит одним глазом в комнату. Потом другой, третий, так всю бумагу продырявят. Все хотят посмотреть ян-гуйцзе, заморских чертей, как называют иностранцев. Поэтому даже лучше без окна. Заперли свою дверь, и сидите спокойно.
– Но китайсы начинайт дверь открывайт. Вот мой дверь, ключ или забор совсем нет!
– Ваш помощник выйдет и попросит любопытных не мешать. Скажет им, что вы работаете или спите. Китайцы вежливый народ. А где же ваш секретарь?
– Другая комнат возле. Спит. Ошень уставал раскаваривайт амбань. Моя помощник знайт китайси нанкин диалект, южный, амбань знайт пекин диалект. Друг другу плёхо понимайт, долго каварили.
– Вам нужен второй переводчик, знающий пекинское наречие, на котором говорят маньчжуры. Наш амбань маньчжур и в Урумчи генерал-губернатор тоже маньчжур. Вот я привёл вам переводчика, господина Кукушкина.
Он знает и тюркский язык. В Турфане народ таранчи, тюрки и вам придётся иметь дело с ними.
– Ошен карашо! Ешше нужно кароший шеловек нам помогайт, обед готовляйт, чай варит, лавка провизион покупайт, вещи караулит. Ошен прошу находит такой шеловек.
– Фома Капитонович! – обратился консул ко мне, – не согласится ли ваш подручный и компаньон Лобсын также поехать? Он человек надёжный и вам с ним легче будет, чем одному, с иностранцами.
– Со мной он поедет куда угодно! Он тоже любит путешествия с приключениями, как вы изволили назвать их.
– А как его вызвать из гор сюда? Нужно скоро, профессор через два-три дня хотел бы выехать.
– Он каждый месяц в это время приезжает ко мне за товаром. Я жду его сегодня или завтра.
– Ну и отлично. Теперь будем говорить насчёт жалованья и других условий. Профессор хочет нанять две китайские телеги до Турфана и поедет на сменных лошадях по станциям, так что вам своих верховых брать не нужно.
Мы столковались с профессором. Жалованье я себе и Лобсыну спросил небольшое, но на харчах нанимателя. Это немцу сначала не понравилось: он хотел, чтобы мы кормились на свой счёт. Но консул разъяснил ему, что мы же будем покупать провизию и для профессора с секретарём и готовить для них еду, так что проще и выгоднее иметь общий стол. Наконец, немец согласился, но с условием, что чай и сахар у нас будет свой. Он, очевидно, боялся, что мы будем пить много сладкого чая в ущерб его запасам. Я уступил, мы с Лобсыном привыкли к кирпичному чаю по-монгольски с солью и без сахара при наличии молока.