– И куда ты теперь?
– На север. Помнишь купца-куитлатека? Я помогал ему до твоего.
Надо найти. Вернуть долги.
– Как же ты совсем один поплывешь?
– Один – хорошо, – наконец, улыбнулся Серый. – Вокруг тебя
всегда много людей. Давит.
Я не удержался и положил левую руку ему на плечо. Вапачиро не
удивился и повторил жест. Мы прощались, как равные.
– Помни: здесь ты всегда желанный гость.
Мой бывший телохранитель кивнул. Потом быстро наклонился,
ухватившись за борта лодочки, в три шага затолкал ее на глубокую
воду, ловко запрыгнул и взялся за весло. Сначала ничего не было
видно – скрывала мангра – но вскоре лодочка появилась на фоне
изгиба скалы. Она бойко шла под самым берегом, избегая стремнины и
удалялась всё дальше на северо-запад. С нашей излучины реку видно
очень далеко: Вапачиро стал совсем крохотным – и не разглядеть
толком – пока, наконец, черная бусина не скрылась за поворотом
русла.
Всё это время я стоял, и меня грызла какая-то странная тоска.
Серый прав: слишком много людей меня окружает. Но вот таких, с кем
легко и приятно – не больше, чем пальцев на здоровой руке.
Одним пальцем стало меньше.
Пялиться на пустую реку дальше не было смысла. Я уже собрался
дать отмашку страже и возвращаться… Но черная точка вновь вернулась
на серую пасмурную рябь воды.
Лодка.
Теперь она летела по самой середине реки, поминутно увеличиваясь
в размерах. Вскоре, я окончательно убедился: это Вапачиро. Стоит на
колене, гребет, как за олимпийское золото. Вот он совсем близко:
челюсти крепко сжаты, а в глазах – тревога. Я запаниковал.
– Враги! – заорал он еще в полусотне метров от пристани.
А я уже и сам видел. Вдалеке, из-за поворота Великой-Мезкалы,
одна за другой стали выплывать мухи. Жирные, черные – они плыли
густой толпой, и конца этому потоку не было видно. Десятки и еще
раз десятки лодок. Такими караванами купцы не плавают.
Это идет война.
Конец первой части.
--