Я ошарашено потряс головой
— Уговариваешь Гретту, или кого еще,
чтоб ребенка отдали на усыновление Гунару с Келдой, и Гунар
подтвердит на весеннем тинге, что правило продолженной жизни ты
выполнил! Все! Плыви, зарабатывай славу!
Казалось, сердце сейчас выпрыгнет из
груди. Неужели я все-таки пойду в поход? Неужели я все-таки на шаг
буду ближе к дому?
— Фроди, — от избытка чувств я даже
не мог подобрать слова, качая как болванчик башкой из стороны в
сторону, — Фроди... спасибо! Дружище...
— Ладно, не благодари, — отмахнулся
то, — можно подумать, ты уже обрюхатил кого. Тебе еще стараться и
стараться. Потом поблагодаришь, когда из первого похода старику
гостинчик привезешь!
— Фроди, для тебя — что угодно!
— Ладно, тебе собираться пора. Не
дай Фрейя ночь в дороге застанет.
Путь до
Гунаровой усадьбы я проделал на лыжах. Забавные штуковины:
короткие, мне едва до груди достают, но широкие. И оба конца —
загнутые. Это, как объяснил пастух для того, чтоб если у лыжи
сломается носок, ее можно было перевернуть пяткой вперед, и снова
ехать. Палок не было предусмотрено, скользили по снегу лыжи плохо,
может от того, что не мазанные ничем, может от того, что очень
широкие? И отдача, то есть проскальзывание лыж назад, она меня
измучила! Фактически я не проехал путь до Гунара, а прошагал как на
снегоступах, разве что скатившись с нескольких склончиков по пути.
Зато за счет того, что лыжи были короткие я довольно легко
взбирался вверх «елочкой».
Уже
буквально в километре от цели, я неожиданно испытал неприятное
чувство: будто чьи-то внимательные глаза наблюдают за мной из
заснеженных далей. Испугано огляделся по сторонам, и в конце концов
мне почудились где-то очень далеко несколько пар слабо светящихся
глаз, сливающихся со снегом.
В очередной
раз подумав, что срочно надо обзаводиться чем-то более убойным, чем
все эти ножики на поясе, я, с дополнительным ускорением на самом
деле добежал до ворот. Вот что страх, животворящий делает с
перепуганными лыжниками!
На ужин я
почти опоздал — когда ввалился в дом, женщины уже убирали тарелки
из-под каши, и выставляли на стол широкие глиняные кувшины с
горячим медом. Наконец-то! А то Фроди со своим квасом уже вот
где!
— Келда, —
я позвал кузину, — извини, не успел раньше... Вот, положи пока в
холод!
Передал ей
рыбу.