Подойдя к лестнице, секьюрити взял за руку Анатолия.
– Охранник говорит, что на сцену должны подняться только вы.
Ловко Кенджи придумал! Заберусь на сцену и даже двух слов не
смогу связать без переводчика. Нет уж, хрен я отдам Анатолия.
Я стал вырывать японца из цепких лап секьюрити. Использовал
проклятую силу примерно на четверть от максимального усиления –
если больше, то уже проявятся проклятые метки.
Но охранник держал крепко. Мы чуть ли не разорвали старика
японца. Выглядела вся эта сцена глупо, и я в итоге забрался на
подиум без Анатолия. Решил, что достану телефон и переведу нужные
слова через него. Конечно, буду выглядеть глупо, но это лучше, чем
просто молчать.
Кенджи лукаво улыбнулся, и я почувствовал какое-то давление на
своём лице. Мои губы сжало невидимой силой в полуулыбке. Кенджи
заткнул мне рот.
Я взял телефон. Нет связи. Даже если ввести слова вручную, без
интернета не будет перевода.
Молчи и улыбайся – вот, что говорил мне Кенджи своим взглядом.
Глава Яманака снова включил своё ораторское искусство, а я тем
временем стал совать в рот пальцы, чтобы разомкнуть губы.
Поддалась магия молчания удивительно легко. Но, правда, я
выглядел каким-то безумцем, засунув пальцы себе в рот. Возможно
Кенджи на это и рассчитывал…
Забыл японский, дерётся с секьюрити и странно ведет себя на
сцене… Я выглядел полным идиотом.
Но у этого было вполне достойное объяснение.
– Клан Накадзима не входил в состав клана Яманака. – сказал я на
ломаном японском. – Произошла ошибка.
Громких обвинений я бросать не стал. Из-за сложившейся ситуации
у Яманака в любом случае будет претензия к Накадзима. Вопрос лишь в
том, насколько сильной будет эта претензия.
Кенжи развел руками и повернулся к публике. Кажется, он сказал
про смерть Юргена, мол, я из-за этого немного не в себе.
– Клан Накадзима не входил в состав клана Яманака. – Повторил я.
– Мы всё также самостоятельный храм.
Долго продолжать сцену глава Яманака не стал. Перевёл тему на
день рождения дочери, а меня отдал в руки двум охранникам. Они
аккуратно проводили меня сначала с подиума, а потом и к храмовой
тории.
Там уже ждала брюнетка. Анатолия мне отдали, но сильно избитого.
Секьюрити кинул его мне в ноги, как только мы оказались за воротами
храма.
Добрая улыбка стёрлась с лица брюнетки. Она отчеканила
ультиматум от Яманака и ушла, забрав всех троих охранников.