Могучий воин с двуручником, клинок которого по обеим сторонам
был испещрён ровными шипами. Такое оружие должно наносить поистине
сильные рубящие удары, но вот силы, чтобы выдернуть его из раны
какого-нибудь зверя, может оказаться даже у этого в эффектной позе
громилы. Следующая фигура не сильно отличалась. Та же квадратная
челюсть, плечи шириной как у проработавшего всю жизнь портового
грузчика, выпирающая даже под доспехами грудь и осиная талия, если
этот эпитет можно было употребить в сторону мужчины.
Пройдя половину статуй, Лазарь неожиданно повернулся к одной из
статуй и сделал шаг. Его внимание привлёк замерший на одном колене
воин, сжимающий в левой руке тяжёлый кованный щит с клыкастой
мордой посредине, а в другой руке он пытался поднять тяжёлое боевое
копьё, дальний конец которого уходил в толщу льда. Могучего, как и
все воины, копейщика изобразили поднимающегося во всём своём
тяжёлом облачении. Постояв несколько секунд, будто примериваясь к
физиономии героя, Лазарь бесцеремонно запрыгнул на колено воину
так, что теперь они поравнялись взглядами. Ушедший чуть вперёд Янг
замер и, обернувшись, посмотрел на мага с настороженностью.
Простояв пару секунд, маг задрал голову к сотовому своду и
заливисто, ничуть не сдерживаясь, заржал. Так искренне и
заразительно, что вопреки опасениям за психическое здоровье
командира на лицо под маской сама собой наползла улыбка.
Впрочем, приступ надолго не затянулся. Через пятнадцать секунд
Лазарь уже шагал в авангарде отряда за спиной Янга и, бубня что-то
себе под маску, посмеивался. Расспрашивать мага никто не стал, и мы
продолжили путь по всё сужающемуся озеру. В голове лишь мелькнула
мысль, что во всём Бестреаре любые публичные статуи, кроме фигуры
короля, запрещены законом. Поэтому кого бы Лазарь ни узнал в
широкоплечем воине, он сильно рисковал, создавая этот ледяной
шедевр.
Пройдя мимо застывшего озера с фигурами, мы вновь попали на
улочку, только теперь продвижение усложнилось. Улица оказалась не
чем иным, как рекой, питавшей нижележащее озеро. Река мелкими
водопадами застыла на нескольких десятках искусственных порогов.
Выглядело это, честно сказать, великолепно. На практике подъём по
такой удивительной лестнице давался чуть сложнее, однако, это всё
же было возможно. Впервые в жизни поднявшись вверх по водопаду, мы
продолжили идти по реке, мимо заледенелых коркой домов, вглядываясь
в их чёрные провалы глаз, расположенные в самых замысловатых
местах. Иногда окна представляли собой дугу, пересекающую
яйцевидный дом прямо по центру, образуя горизонтальный шрам на
поверхности дома. Некоторые стёкла домов были полностью затянуты
ледяной узорчатой коркой, некоторые же оставались девственно чисты,
защищённые каким-то особым способом.