Поставил пустой флакончик рядом с раненным, и в этот момент
грянул далёкий удар. Странный такой, раскатистый. В такт ему
ударили ещё раз, чуть сильнее. Прислушался, понял направление, но
не сумел увидеть. Дом, с купольной крышей, восемью колоннами на
входе и шпилем, уходящим на пять метров в сторону свода, перекрывал
весь обзор слева. Встал, пытаясь заглянуть за преграду, но тщетно,
лишь какой-то обмёрзлый кусок тряпки примёрз на шпиле. А удары
продолжились и набирали грохот, учащая темп.
Начальное бам, бам, бам, перерастало в накатывающее бам-бам-бам.
Будто хлопает кто-то в ладоши, всё сильнее и чаще. Нашёл силы в
согревшемся теле, чтобы, подскочив, подбежать к противоположной
стене переулка. Прижался, выглянул. Солдат всё это время с
удивлением присматривал за мной.
Вытянувшись, посмотрел поверх крыши на источник, но того
по-прежнему не было видно. Только глухая мёрзлая стена Гейзера и
ничего больше. Удары тем временем срослись в сплошное бамбамбам,
затарабанили, будто армейские барабаны. Хлопнуло с силой, и по
камню прокатилась дрожь. Вздрогнув в такт, только сейчас с
удивлением посмотрел на лестницу в бесконечный колодец Гейзера.
Спиральных винтов, видимых с каждой точки Гейзера не было. Ни
одной, глухая стена, отсюда не разглядеть мелких кусков-остатков
прилепленных пролётов. Только сейчас начало доходить, и озарение
сопровождалось волной ужаса.
Перебежал к другому концу улицы, прижался к дому со шпилем на
крыше, посмотрел мимо пирамиды соседнего широкого дома. Облегчённо
выдохнул. Стоит ещё.
— Ты чего мечешься? — удивился солдат.
Уже без прыти подошёл к раненому и присел на одно колено,
выдавил невесело:
— Лестницы нет. Той, по которой мы шли.
— Твою ж мать! — вырвалось у бойца, и он повторил мои
телодвижения, взглянув на упавшую лестницу, а затем на ту, что
стояла.
Пошёл мне за спину, к дому со шпилем, прижался так же, а я не
смотрел. Разглядывал раненого и думал – что делать дальше. В этот
момент сзади раздался сдавленный крик, хрип, лязг железа. Резво
обернулся, вскакивая с колена.
Сгорбленный солдат отшатнулся от стены, у которой оказался
коричневый костюм, как на тех людях с Красиалом. В руке коричневого
короткий меч, второй в спине белого, чуть-чуть до шеи не достал.
Белый обнажил свой листовидный клинок, отмахнулся от напавшего,
выставил оружие. Коричневый не спешил. Я отвернулся, прикидывая все
«за» и «против» в последний раз. Взгляд встретился с бредящим
полутрупом. И я решился.