И понеслось: окрыленная свободой, девчонка выдала такое дикое заклинание, смешанное из обрывков рассказанного и собственной фантазии, что вместо маленького светящегося шарика, который должен был плавно взлететь, в потолок ударил столб огня. Если бы Леф не вмешался, от дома осталось бы пепелище...
Когда дым рассеялся, в потолке обнаружилась огромная дыра, из которой свешивалось нечто черное и обугленное. Присмотревшись, демон узнал свою кровать и тоном, способным заморозить любого, произнес:
— Так! — Тетрания и Дус застыли, глядя на него огромными распахнутыми глазами. — А теперь слушайте внимательно. Ты, — он указал пальцем на Дус, — слушаешь и молчишь. Ты, — палец остановился на Тетрании, — берешь себя в руки, просыпаешься и начинаешь ее учить по-настоящему. Всё ясно?!
Присутствующие дружно закивали, не отводя от Лефа глаз, словно перед ними возник сам Создатель, которому полагается молча и благоговейно внимать. Поняв, что слегка переусердствовал, Леф сделал лицо попроще, улыбнулся и ободряюще произнес: — Всё у вас будет хорошо, вот увидите.
Бедняги расслабились и снова стали похожи на людей. «Не быть мне деспотом», — с сожалением подумал Леф, чувствуя, что в естественном состоянии смертные нравятся ему гораздо больше.
С этого момента жизнь в доме стала куда более осмысленной.
Через неделю Дус умудрилась приготовить чай, почти ничего не воспламенив. А Тетрания, сама себе удивляясь, начала получать удовольствие от проведения занятий. Она вспомнила то, чего, как ей казалось, вообще никогда не знала, и начала обучать Дус боевой магии. Дело пошло на лад.
И даже заказ, который с некоторой опаской поручил Тетрании глава гильдии (рабочих рук катастрофически не хватало), она умудрилась выполнить без нареканий.
Леф радовался, но по-прежнему ждал подвоха, уж слишком хорошо все складывалось, а такие слова как «хорошо» и «Тетрания» редко бывали совместимы.
* * *
Спустя несколько дней Дус заявилась с прогулки сама не своя.
— Что-то случилось? — спросил Леф.
— Ничего, — девчонка бросила недобрый взгляд в сторону Тетрании, разлегшейся на диване в гостиной, долго молчала, а потом призналась: — Оказывается, я — никчемность, ученица самой никчемной магчики в городе.
— Я бы так не сказал, — туманно возразил демон, раздумывая, как бы повернуть тему в безопасное для всех русло. — Тетрания многому тебя научила.