В отличие от него, Ран считал сокровищем совершенно иное — свободу, а уж никак не привязанность, которую несли с собой эмоции.
— Как ты? — поинтересовался он исключительно из чувства благодарности. Его с гостем не связывало ничего, хотя он и видел, что именно к нему Леф и чувствует ту самую привязанность. Ран вообще считал Лефа странным демоном, слишком сильно зацикленным на своих переживаниях. В представлении Рана идеальный демон должен быть чужд эмоций. Согласно этому критерию, до идеала Лефу было очень и очень далеко. Должно быть, именно из-за этого несовершенства он и не стал Высшим демоном. «Интересно, зачем все-таки его принесло?» — подумал Ран.
— Да нормально я, — ответил Леф. — Просто хотел спросить...
— А я, по-твоему, самый умный?
— А мне не надо умных. Мне нужна беспристрастность, как у тебя.
— Польщен, сражен и заинтригован. Ладно, уговорил, помидорами, так и быть, угощу.
Видя, как повеселел парнишка, и заодно оценив юмор, с которым тот создал свое нынешнее тело, Ран повел гостя в дом.
Приютившаяся на краю скалы крошечная лачуга была абсолютно непритязательна снаружи. Внутри дело обстояло не лучше — на одного места хватало, а вот на двоих — уже нет. Поэтому Ран сотворил стол на улице и, взяв нож, принялся нарезать собранные с грядки помидоры в огромную деревянную миску. Затем, не торопясь, сходил в домик за солью и вилками. Создав рядом со столом грубоватый, но крепкий табурет, кивнул Лефу — «приятного аппетита». На второй сотворенный табурет уселся сам.
— А ты что, не будешь? — вонзая вилку в сочные алые ломти, поинтересовался парень. «Старый-добрый Леф, — подумал демон, — вечно ему хочется позаботиться о тех, кто рядом». Подумав, Ран сотворил еще одну миску и снова взялся за нож.
Так они и сидели, молча опустошая каждый свою тарелку. И совершенно неожиданно Ран ощутил, что эмоции, которые в таком переизбытке жили внутри старого знакомого, передались и ему — есть в компании оказалось очень даже приятно.
Когда помидоры закончились, комплименты отзвучали, а посуда исчезла, Ран, сложив руки в замок, посмотрел на Лефа и произнес:
— Ну, а теперь — к делу. Что тебя ко мне привело?
Леф нахмурился, разом теряя веселость, юношеское лицо стало старше на добрый десяток лет.
— Что-то затевается, Ран, а я в ловушке.