– Отступать некуда, я все газеты рекламой забила, – сказала Изора. – Ничего, вместе – справимся, я ведь не одна, со мной Сана, а если что – Сашку подключим.
– Сашку не трожь. А Сана… это хорошо… хотя имя у нее из новых, но все равно – хорошо, имя легло удачно…
– Позвонить ей? – спросила Изора.
Гостья подумала.
– Нет, не сегодня. И пусти-ка ты меня принять душ, пока Сашка не пришла.
Она подобрала волосы повыше, скрутила в шиш и заколола его непонятно откуда выскочившим прямо ей в руку маленьким кинжалом.
Этот кинжал Изора хорошо знала. Он носил имя «Змейка» и в день наречения имени тоже получил какой-то гейс. Но какой – знала лишь крестная Дара.
Глава вторая
Как вы ведьму назовете…
Сашка позвонила и сказала, что сидит у однокурсницы, готовится к зачету, и это надолго. Проверить было невозможно – да и не больно-то хотелось. Даже если девчонка не с однокурсницей, а с однокурсником, и не к зачету, а к маршу Мендельсона, – что теперь изменишь?
Вот если бы ее сейчас отправить на Курсы, то можно было бы договориться и насчет гейса, подумала Изора, пусть хотя бы один из трех звучал так: не ночевать вне дома. Или даже круче: не вступать в амурную связь с ровесником, а только с тем, кто старше по крайней мере на сорок лет! Другой вопрос – что этот гейс потом все равно придется как-то снимать, хотя вообще Изора не слыхала, чтобы с кого-то сняли гейс. Но то – потом, а сейчас у девчонки все-таки сессия на носу. В обычном институте, кстати говоря, без всяких мистических затей.
Но у Изоры сейчас была забота покруче Сашкиной личной жизни.
Сана правду сказала – им следовало вызволять из неприятности общую крестную. После того, как обе в один день сделались ее крестницами, они оказались с ней связаны довольно крепкой веревочкой. Дара, со своей стороны, обязательства выполняла согласно обычаю. Но как крестница имела право в трудных обстоятельствах позвать на помощь крестную, так крестная могла позвать хоть всех своих крестниц разом, и они были обязаны, бросив все дела, явиться, готовые к любым подвигам и приключениям.
Как правило, звали в случаях, когда крестная хотела справиться с неизлечимой болезнью и для обряда требовалось то шесть, то семь, то двенадцать женщин в балахонах, которых не касалась иголка, босых и с распущенными волосами.
Сейчас формального призыва не было. Но если отвлечься от формальностей – сам приезд Дары был просьбой о помощи. Крестная приехала в город, где у нее были сразу две крестницы, это что-то значило.