«Оставлю здесь, под скамейкой».
Алхим, посвистывая, прошёлся вдоль
корпуса, остановился у небольшой скамейки. Подождал, когда вокруг
не будет никого и незаметно скинул связку небольших свитков,
подтолкнул ногой. Ну, прямо спецагент какой-то…
Мы, в нетерпении ожидая возле угла,
проводили его взглядом. Кент не спеша, совершенно неестественно при
этом посвистывая, отправился в свой корпус.
– Лекарь, ты слышишь здесь
охотницу?
Толя поморщился, словно моя просьба
его тяготила, но огляделся, прислушиваясь.
– Нет, – он покачал головой, – Хотя
кто я такой, чтобы соревноваться с величайшей охотницей
современности?
– Ой, Толян, ты в одной группе с
величайшим танком, но всё равно ж борзеешь? – хмыкнул Бобр.
– Что? – Толя удивился, его лицо
вытянулось.
Я, оставив их препираться, дал знак
остальным подождать и быстрым шагом пошёл к скамейке.
Вроде бы никого. Ни Чернецова, ни
преподавателей. И уж точно ни одной эльфийки-охотницы.
Только летают вездесущие ухолёты,
трясут своими… пеньюарами.
Я присел на скамейку, подставив лицо
солнышку и раскинув руки по спинке. Хорошо-то как у нас в
Батоне…
Наклонившись, чтобы завязать шнурки,
я схватил свитки. И тут скамейка скрипнула от чьего-то веса:
– Гончар, я думал, мы всё же поняли
друг друга, – Гармаш Дворфич похлопал меня по плечу, – Мы знаем о
вашей связи с Иннокентием и Евгенией.
Я выпрямился, поджал губы. Вся моя
группа вдали, возле корпуса, только и таращили глаза.
«Братан, круто это он появился», –
прилетело от Бобра.
Да уж, круто…
Гномозека протянул ладонь и
требовательно кивнул. Пришлось мне вложить свитки ему в руку.
– Это всё для твоей же безопасности,
Георгий.
– Что-то не похоже на безопасность,
Гармаш Дворфич, – я нахмурился, – Больше на тюрьму.
– Оркос и Вайт один раз уже чуть не
использовали тебя, – ректор покачал головой, – И мы уверены, что
они попытаются снова.
– Использовали меня?
– Ну, а кто будет добывать им
осколки? Разве что они научатся зачаровывать людей? – Гномозека
усмехнулся, – Знаешь, на моей памяти такое было… ну, вот только
один раз.
Он уставился на меня, на этот «один
единственный раз».
– А ещё мы заметили Ведуна
поблизости, – сокрушённо вздохнул Дворфич.
Я встрепенулся.
– А ему-то что тут надо?
– Мы не знаем, но он что-то не
проявляет никакой активности. Как будто ждёт. Вот мы и думаем, что
ждёт он именно своих сообщников.