Правда есть одна проблемка…
Они все – крысы Теодора.
Одежда висит пуговицами ко мне, сумку положили близко к кровати,
а в комнате неподалёку всегда кто-то стоит и наблюдает за мной. Они
– шпионы, и всё что я бы сейчас не сделал – узнает Теодор и крыса в
его доме.
«Слабенько, Теодор, слабенько. Это слишком очевидно. Хотя, может
проблема во мне?», - ухмыльнулся я.
Неожиданно, во время размышлений, я почувствовал, как меня
приобняли сзади.
К спине прижалась грудь, а тонкая девичья рука нежно скользит от
живота к груди. По коже пошли мурашки, а теплота, исходящая от
женского тела, начала плыть к голове и паху.
— Знаешь, а я ведь и тогда этого хотела. Сама вызвалась, -
девушка встала на носочки и прошептала мне на ухо, аккуратно
касаясь его влажными губами, - Сегодня мы это наверстаем.
Я обернулся. Да, та самая служанка, которая с меня мерки
брала.
Белое кружевное бельё, чулочки на подтяжках и влажная после душа
кожа. Апогей сеусальности. На такую поведёшься даже с закрытыми
глазами.
А, и ещё духи с феромонами, да.
«Хотела? Сама вызвалась? Пха-ха-ха», - смех я скрыл за улыбкой,
- «Был бы я обычным человеком, мне бы это, наверное, даже
понравилось»
Она просунула руку под футболку и начала поглаживать пресс,
временами случайно, будто нарочно, проникая под края джинсов.
«Но не переживай. Сегодня ты наверстаешь за всю свою жизнь»
***
Час? Два? Не знаю. Много и долго. Голова плохо соображает, но
одно я помню отчётливо – свою цель.
— М-м-м! – выгнулась та служанка, с которой всё началось, -
Боже... о боже...
Наши пальцы переплелись в замок и сейчас она, изнеможённая от
удовольствия, просто лежала и наслаждалась, совершенно позабыв о
своей работе.
Жар; пот; покрасневшая от постоянного трения кожа; частое,
томное дыхание и замутнённый стеклянный взгляд - вот каким предстал
шпион, "пришедший за мной".
Я остановился. Девушка это быстро почувствовала, сомкнула ноги
за моей спиной и машинально подтянула к себе, стеснительно намекая,
чтобы я продолжил.
Но я не продолжал и лишь с ухмылкой наблюдал за её реакцией.
Всё же, у неё была совесть и стыд. Даже несмотря на вот-вот
достигнутый оргазм, она всё ещё стеснялась попросить меня прямо о
продолжении. Стеснялась возмутиться. Стеснялась потребовать,
несмотря на приближающийся пик её удовольствия.
Но я прекрасно видел, что она этого желает. По её движению
тазом; по нахмуренному, напряжённому лицу; по ногам, замкнувшимся
за моей спиной и не желающим отпускать... да об этом буквально
кричало всё её тело.