Жорка был убежден, что Вася станет великим художником. Но все вышло иначе. Однажды душной летней ночью Вася тихо шагнул в темный проем распахнутого окна. На шестом этаже.
– Отмучился, – тихо сказала жоркина мама. – И мать его отмучилась. Теперь, может, хоть жизнь свою устроит…
Жорка заплакал. Эти слова показались ему несправедливо-жестокими. Вася ведь никогда никого не мучил, как соседский Пашка – котят.
– Может за ним прилетели ангелы? – вдруг озарила его догадка.
Родители посмотрели как-то очень странно. А затем весь вечер объясняли, что никаких ангелов в природе не существует. Что это просто выдумка. Плод больного воображения, расказни неграмотных старушек…
В дверь постучали.
Георгий Аркадьевич вздрогнул, точно очнулся от сна. Провел ладонью по лицу, зацепив очки в старой роговой оправе, потер переносицу.
– Кто там? Входите, будьте любезны.
Александра Дмитриевна Литичевская приняла ванну с гидромассажем, накинула халат стального шелка с вышитой через всю спину длинноклювой птицей с широко распахнутыми крыльями. Птица была вышита вручную в одном из парижских Домов Моды, и халат по цене равнялся новой, с конвейера, «девятке». Впрочем, все остальное, чем обладала супруга «короля черной и цветной металлургии», основателя корпорации «ЛИТ» по производству компьютерного программного обеспечения в Штатах, тоже было не из дешевых, включая двухэтажную московскую квартиру в тихом дворе элитного Центра со всей обстановкой – от сливного бачка – вершины пилотажа дизайнерского искусства до подлинника Рембрандта на стене в гостиной.
Умирающие орхидеи в пузатой, как кувшин, антикварной вазе, приобретенной на одном из аукционов «Сотби», источали омерзительно-удушливый запах крематория. Александра Дмитриевна поморщилась, проходя мимо. «Надо сказать горничной, чтобы выбросила». Она ненавидела экзотические цветы. Иногда ей до одури хотелось вдохнуть горький аромат весенней степи, сдобренный полынью, кашками, пряным клевером, лукавыми васильками…
«Mauvais ton»…[5]
Вкрадчивый июньский сумрак серым змеем медленно заползал в открытое окно спальни. Александра закрыла раму, включила напольный светильник, достала «Вог». Свет фонтанными струйками разбрызгивался по полутемной комнате.
Откуда ни возьмись, черный голубь зацепился лапками за карниз и, скосив красноватый глаз, клюнул алюминиевый стеклопакет.