– Никого не хочу видеть! – сказала Милочка сама себе.
Она уже не стояла столбом на середине комнаты и не пялилась на себя в зеркало, а играла в тетрис, за которым ей всегда хорошо думалось. Милочка умела обманывать себя. Но сейчас все явно было шито белыми нитками. И с Климкой они никогда не бегали по городу ночью и не ходили в самые дорогие ночные клубы. И Леночка была серьезной только до первой стопки. И Пусик с Люсиком давно уже стали ее друзьями. Просто формулировка «никого не хочу видеть» означала совсем другое: «меня не хочет видеть тот единственный, кого хочу видеть я».
Все было именно так: в ее жизни уже год как был человек, который был ей не просто приятелем, не просто другом... Милочка, впрочем, старалась не формулировать свое отношение к этому человеку. И тем более никогда не говорила о своих чувствах с ним. Он, правда, с ней тоже о своих чувствах не говорил. Но был таким предупредительным, таким милым и заботливым, что Милочка, казалось, только и читала в его глазах самые значимые для каждой женщины слова.
И вот теперь – в ее день рождения!!! – он не звонил. Он не поздравил! Не прислал цветы! Не прибежал сам!!! Милочка была совершенно сбита с толку. Более того, он не звонил ей уже целых десять дней. Сослался на какой-то срочный проект, заказ – или что там бывает? И Милочка послушно ждала, словно царевна, запертая в башне и свесившая косу в ожидании своего принца, который, ухватившись за волосы возлюбленной, мигом залезет к ней и спасет.
Гошик – а так звали ее любимого, – конечно, не дотягивал до принца и вовсе не был похож на героя. Может, поэтому и исчез с ее горизонта так неожиданно и бесславно.
Гнусные кубики снова победили Милочку. «Не везет в тетрис – повезет в любви», – утешила она себя. Телевизор, что-то бубнивший рядом, неожиданно огорошил:
– Супер-пупер-крем! Скажи «Нет!» первым морщинам – продли свою молодость!
Милочка снова, но еще острее, почувствовала себя неожиданно состарившейся девочкой – тридцатилетней одинокой женщиной, которая никому не нужна.
– Вот и все. И больше не на что надеяться, не к чему стремиться, незачем жить. В моем возрасте уже нет никаких иллюзий. Я – такая, какая я есть. Меняться уже поздно. И мужчины такие, какие есть. И героев не существует. Надо перестраиваться. Снять розовые очки. Начать носить черный цвет. И ничего больше от жизни не ждать.