— Я сама пойду! — возмутилась я. На каблуках так перемещаться оказалось очень не просто.
— А вдруг потеряешься? — с издевкой поинтересовался он.
Я сжала зубы и поспешила за ним.
Босс буквально швырнул меня на пассажирское сиденье машины, сам сел за руль и сразу же завел двигатель. Я не понимала причину столь резкой смены настроения, но не решилась что-то высказать, пока он водит.
Виктория Солдатова
Едва Воскресенский зашел в квартиру, он швырнул на диван в гостиной рывком снятый пиджак и сразу направился в сторону кухни.
Я пошла за ним - нам следовало поговорить об услышанном мною сегодня.
Босс сидел за барной стойкой и наливал в тумблер виски. Его движения были злыми, порывистыми и резкими.
— Я узнала, для чего вам нужна, — сообщила ему я.
— А говорила, что потерялась, — хмыкнул он.
— Я не хочу обманывать хорошую женщину. У нее ребенок пропал, а вы… а вы просто играете! — возмущенно отозвалась я, не отреагировав на его слова. — Это подло и бесчеловечно!
— Подло, говоришь, и бесчеловечно? Хочешь, расскажу все плохое, что сделала твоя "хорошая женщина"? — Мужчина усмехнулся и залпом выпил коричневый напиток.
— Я не верю, что она вам что-то могла сделать. Вы дадите такой отпор, что… что страшно представить.
— Я польщен, — снова насмешливая улыбка. Он до краев наполнил стакан виски, снова выпил, со стуком положил на барную стойку и поднялся. А затем начал стремительно снимать рубашку!
— Что… что вы делаете? — я машинально сделала шаг назад.
Дмитрий Сергеевич стремительно пересек расстояние между нами.
— Не веришь? А вот это я получил когда-то за то, что являлся сыном своего отца, — Воскресенский скинул рубашку и повернулся ко мне спиной.
Я ахнула от неожиданности. На его спине змеились белесые полосы от старых шрамов. Их было много. Длинные, короткие, совсем истаявшие или яркие, выпуклые.
— Твоя хорошая женщина когда-то дружила с моим отцом. И она же с муженьком его подставила, — босс вернулся вернулся к стойке, взял с нее початую бутылку и выпил алкоголь прямо из горлышка. Виски?! Из горлышка?! — Знаешь, что делают с семьей того, кто не выполнил свои обещания, по их мнению украл большие деньги и попал в тюрьму? Ничего хорошего. Мне было шесть лет, Вика, а эта тварь… Она и мою мать не пожалела. За что должен жалеть ее я? Подло и бесчеловечно было тогда, и меня есть право на месть.