«Найти!» — пульсирует так навязчиво, что хочется тут же сорваться с места.
Мозг продолжает шутки. Манящий запах пробирается в ноздри. Ее запах. Втягиваю, резко выдыхаю, но он не уходит. Невозможно избавиться от того, что у тебя в голове; что у тебя перед взором, словно полупрозрачная наклейка на лобовом стекле. Черт! Я даже ощущаю жар ее тела, будто сейчас Аля прижимается к моей спине.
Отбрасываю мысль выспаться. Умываюсь, прохаживаюсь по комнате. Коротаю время до рассвета, выкуривая одну сигарету за другой, заталкивая скомканные окурки в переполненную пепельницу.
Алина
***
— Хочешь, я поднимусь с тобой? — В глазах Саши читается решимость. — Вдруг…
— Ну что вдруг? Думаешь, Витя меня ждет, чтобы отомстить за испорченные рубашки? — я отвечаю уверенно, но все же бросаю боязливый взгляд на темные окна квартиры.
— Если что, сразу звони, я вернусь. — Комарова помогает с сумкой. — Не волнуйся, я оплачу такси. И жди нас с Анькой, мы к тебе приедем на днях. — Девушка заговорщически улыбается. — Как только я смогу вырвать сестру из цепких рук Влада. Расскажешь, от кого же мы сегодня так поспешно сбегали. — Водитель тактично кашляет. — Пока. — Аня целует меня в щёку. — Я на связи. Если что, звони, поняла? — Выталкивает из такси.
— Поняла. — Я закрываю автомобильную дверь.
Я возвращаюсь будто из путешествия в другой мир. В нем живет еще одна Алина, и она с удовольствием делает глупости, совершенно ни о чем не жалея. По-настоящему не жалея, а не уговаривая себя в этом.
Настроение не омрачает осознание, что сегодня я вновь не лягу спать. И эта ночь будет кардинально отличаться от вчерашней. Хотя нет! Намерение вернуться домой, разложить вещи и сесть за лекции Жабы Васильевны я отметаю в сторону. В чем Балабаев действительно был прав, так в том, что мне нужно учиться говорить «нет», не только окружающим, но и собственной гиперответственности. Вряд ли произойдет что-то непоправимое, если лекции, пылившиеся пятнадцать лет на полках, пробудут в рукописном виде еще три-четыре дня.
Это перед Сашей я не показывала волнение. А достав ключи и гипнотизируя металлическую дверь, не сразу набираюсь решимости отомкнуть замок. Крадусь, словно воришка, осторожно заглядывая в узкий коридор. Спускаюсь взглядом к обувной полке, отмечая с облегчением, что, кроме старых тапок, там нет других пар мужской обуви. Сама не знаю, что ожидала увидеть, но я не обнаружила раскиданных или испорченных вещей, не нашла оскорбительную записку от Балабаева, прикрепленную магнитом к дверке холодильника. Разобранная постель, открытые створки шкафа, пустая бутылка из-под ликера в мусорном ведре и… лекции, все на месте. Все, кроме громоздкого пластикового чемодана.