— Алло, — просипела я в трубку, принимая вызов, не глядя на имя звонившего. Мой мозг был настолько нагружен эмоциями, а тело многодневной усталостью, что я отключилась, свернувшись калачиком на не разобранном диване, как и была, в белье и блузе.
— Алька! — звонкий голос одной из сестер Комаровых усилил головную боль. — Мы с Саней встретили твоего Витьку. А это нормально, что он в обнимку с какой-то курицей и настойчиво сует свой язык ей в клюв?
— Какой курицей? — я совершенно глупо переспрашиваю.
— С бабой, Аль. Размалеванной под вождя племени Хули, Папуа - Новой Гвинеи, — громкая музыка смешивается с голосом Ани. Комаровы — самые отвязные тусовщицы нашего потока. Их образ жизни не изменился после окончания университета, как, впрочем, и мой.
— Что?
— Вот и я спрашиваю, какого племени Балабаев сейчас лапает девку в трех столиках от нас?
А мои последующие вопросы все глупее:
— Ань, а это точно он?
— Точно-точно, — подруга перекрикивает басы клубной музыки, — глянь сообщение.
Не сбрасывая вызов, я открываю фото. Он. Мой Витя. Точно он! В белой футболке, что он надел, вернувшись домой. Его пальцы удерживают какую-то девушку за подбородок, а их губы в паре миллиметров друг от друга. Девушку я вижу впервые. Именно тот типаж, который всегда нравился Вите: тёмные длинные волосы, крупные черты лица, смелый макияж и уверенность во взгляде. Он, даже будучи в отношениях, не стеснялся указать мне на ту или иную «красавицу», подмечая ее достоинства.
— Мы сегодня расстались, — отвечаю я, прикладывая телефон к уху.
— Они расстались, Сань, — Аня дублирует информацию для сестры, продолжает расспрос: — Давно?
Настенные часы показывают половина второго ночи. Я пытаюсь произвести подсчеты, но у меня не выходит:
— Пять или шесть часов, как я свободна.
И только сейчас до меня доходит, что действительно все. Не будет примирительного разговора по душам. Нас больше нет! Нет неразлучной парочки Витьки и Альки, как обычно, дразнили нас друзья. Он ушел. Мужчина, которого я считала своим, в одночасье стал чужим.
— Алька?! — пробивается сквозь шум мыслей. — Слышишь, жди нас! Мы скоро будем! Сань, она не отвечает, — Аня взволновано обращается к сестре.
— Я слышу, — отвечаю я.
— Жди! — рявкает Комарова и сбрасывает вызов.
Неужели я опять плачу? Пытаюсь сказать, что не нужно волноваться, не нужно ехать, но слова тонут в всхлипах. Вот теперь точно все… Он выбрал другую.