— О, Мари, — обрадовался при виде меня гном Орест, — а не объяснишь, что это?
Я посмотрела на де Рибера. Это как же так? Он им не рассказал?
Волк словно прочитал мои мысли, пожал плечами и проговорил:
— Ну, я понял все только приблизительно, так что прошу, — и в вежливом жесте как бы пригласил к ведрам со шпаклевкой.
Я в пару движений показала, что надо делать. Однако магов не сильно впечатлило данное изобретение. Легко им судить — они-то могут произнести заклинание, а вот Гундобад сиял, как медный таз.
— И начнут такие штуки продавать? Вот всем желающим?
Я счастливо кивнула.
— А что ты там еще придумала? — начал расспрашивать он меня.
Но вмешался Кевин.
— Простите, но Мари и мне нужно в город.
Опять? Все разочарованно присвистнули. Я тоже немного расстроилась, но и еще раз побывать в Дримгейте хотелось.
— Это еще зачем? — повернула голову к оборотню.
— Счет тебе открыть, заодно заедем к Алексу, расскажешь ему то, от чего вампиры закачаются.
А про это я и забыла. Я сама закачаюсь. В Дримгейте солнце яркое, погода хорошее, а глазки беречь нужно.
— Договор подпишешь, он в гостиной, на столе, — указал он глазами на коридор.
Мы вышли, а мужчины приступили к работам.
— Ничего не произойдет, пока меня нет? Я же уеду.
— После твоего появления почти ничего не ломается и не рушится. Кроме моих нервных клеток.
— Ну, ты переживай поменьше, — похлопала его по плечу.
— С тобой такое возможно? — спросил меня оборотень, обводя мою фигуру взглядом.
— Не обещаю, — металась я, ища договор, присланный Алленом.
— Вот бумаги, — кивнул мне Кевин, подсовывая что-то под нос. — Изучишь все в повозке.
Мы сели в карету де Цепешей. В этот раз не просто в бричку, а в полноценную карету. Везде ленты, кожа, оборки. Как будто не к кровопийцам села, а на девичник собралась.
— Что-то изменилось? — двинула бровью я, отбрасывая очередной рюш.
— Угу, — кивнул волк, — вампиры поняли твою исключительность.
— Главное, чтобы про вкус не сообразили, — пробормотала я себе под нос. — А куда мы едем?
Кевин еще раз обвел меня с головы до ног, будто пытаясь оценить мою способность думать и молчать.
Не могу винить его за это. Все могу — молчать не могу.
— Едем в банк, — огласил решение оборотень, — потом к Алексу, а дальше вы вместе заключаете патент. Ты не против? — посмотрел он на меня.