Кажется, этот повеса меня проверяет. Знать бы на что? Скромность и стыдливость — качества хорошие, но это не про Машу Антонову. Я больше дерзкая и безрассудная. А еще в моей жизни нелепые ситуации преобладали над романтическими. И это точно одна из них.
— Ам, — куснула я за нос Эйдена.
— За что?! — тут же, пребывая в полном шоке, поставил меня на землю оборотень и потрогал кончик пострадавшего органа.
— Держать дистанцию — это искусство, — удовлетворенно ответила я, радуясь маленькой подленькой мести за злые слова дознавателя.
— Вести себя как достопочтенная деса — тоже, — съязвил он обиженно.
— А, — махнула я рукой, — ничего аристократического нам не нужно.
Откажемся от монархии, но только в пользу раскулачивания.
— Мари! — злобно окрикнул дознаватель. — Я оборотень. Вы соображаете, что делаете?
Я, как маленький ребенок, пропустила его слова через себя и решила проиграть их же ехидным голосом.
— Мари, вы соображаете, что делаете?
Мужчина закрыл глаза и не стал ничего отвечать на мою явную неучтивость.
— И что только нашел в вас Кевин? — вдруг зло выплюнул он.
Я развела руками.
— Дар? Внешность? Чудесный характер?
Судя по его взгляду, мне ничего из перечисленного не досталось.
— Кстати, — опять заинтересованно принюхался оборотень, — раз уж вы не артефактор, то кто?
Хотела бы сказать, что технолог, но местный валун непонимания технического прогресса меня сдержал. Как говорится в известном интернетовском меме, «У кого костер, тот и прав!» А сейчас факел, увы, в руках Эйдена де Рибера. Своей профессией на Земле я гордилась. Такие штуки для нашего производства придумывала — а у вас даже вентиляторов нет.
— Светлая душа? — вспомнила рекламу.
Ох, глядишь, я тут цитатами сыпать буду, надо только память поднапрячь.
— Я серьезно, — зарычал он на меня.
— Погодница.
— А без ехидных выражений и усмешек вы сразу сообщить это не могли? — спросил де Рибер.
Малыш, да ты сам напрашивался.
— А без пыток и сарказма вы спросить об этом не могли? — ввернула ему его же неучтивость.
Оборотень встал как вкопанный.
— Извините, я в самом деле был не прав. Просто вы держитесь иначе, чем другие десаи. Это одновременно настораживает и восхищает.
— Извинения приняты, — поджала я губы, не желая быстро сдаваться.
Приличия приличиями, но этот мужчина меня оскорбил, потрогал, напугал, а теперь еще и какой-то правды от меня ожидает.