— Да так же и одевался, — кинув быстрый взгляд на фотографии,
ответила та. — Ни к чему ему было наряды менять, да и не по нраву.
Порядок в одежде, как и во всём, любил. И всенепременно
соблюдал.
— Тогда, — поразмыслив, высказал я, — скорее всего, на кладбище
похоронен не ваш муж.
Если бы Агафья Егоровна не успела уже поставить тарелки, скорее
всего, грохнула бы их на пол.
— Отчего вы так решили? — спросила она, торопливо оперевшись на
стол одной рукой, а другой зачем-то коснувшись брови, залепленной
пластырем.
— Ты уверен? — орк, на огромной раскрытой ладони которого
довольная Сонюшка, тихонько что-то напевая, вырисовывала пальчиком
непонятные загогулины, тоже одарил меня удивлённым взглядом.
— На девяносто девять процентов, — развёл я руками. — И сейчас
поясню, почему.