Последнее слово, как и первое, должен
был сказать барон.
– Итак, как сказала моя супруга: вы
будете не одиноки. Я обещаю вам: вы никогда не окажетесь
оставленными один на один со сложной ситуацией. Каждый из вас
знает: мы всегда помогаем, строим общиной, обустраиваем хозяйства,
учим... Никогда вы не попадёте в такое положение, что вам нечем
накормить детей или нечего одеть – и некому помочь! Одно только
будет целиком зависеть от вас самих: стать родителями для
приёмышей. А в остальном – всем миром детей подымем!
Я говорила, да, что иногда всеобщий
энтузиазм напоминает мне что-то такое ударно-комсомольское, типа
строительства БАМа или освоения Сибири в советские времена?
Классное, между прочим, ощущение.
Муж увидел, что я хочу ещё что-то
сказать и призвал народ к тишине.
– Дети мои! Сейчас ничего не
говорите. С этими мыслями надо переночевать, и не один раз. Поэтому
мы даём вам... – я вопросительно посмотрела на мужа.
– Три дня! – объявил он.
– Все слышали? Три дня! После этого
вы подхо́дите и говорите: готовы ли вы принять в семью ребёнка? Ещё
раз напоминаю: речь идёт прежде всего о подростках
возраста от пятнадцати лет и почти до восемнадцати – то есть вплоть
до того момента, когда их выпроваживают из детдомов. Подумайте
хорошенько! Со всеми решениями, со всеми сомнениями я жду вас в
любой день, вплоть до самого вечера. У вас будет время до ужина
двадцатого августа. В этот день мы повезём ваши ответы и заявки на
усыновления. Приходим с супругами – все, кто будет усыновлять,
вместе!
Я кивнула мужу, мол: у меня – всё. Он
встал:
– Последнее! Подойти и сообщить своё
решение нужно всем, каким бы оно ни было. И я прошу тех, кто
переезжает в Бирюзу решить этот вопрос до отъезда. Все
свободны!
СТРЕМИТЕЛЬНЫЕ
НАШИ...
Новая Земля, Серый Камень, 11.04 (августа).0005
Кельда
И, хотя мы предложили подождать три
дня, первые ласточки нарисовались на моём пороге уже назавтра.
Угадайте – кто?
Степан с Валей сидели напротив меня,
как комсомольцы в ЗАГСе, намытые до блеска и с вытаращенными
глазами.
– Ну, вы красавцы! А кому я сказала
три дня подумать?
– Да чего думать-то? – в кои-то веки
Степан взял на себя труд говорить за обоих, – Мы и так уже думали,
как раз хотели посоветоваться. А теперь – сам бог велел, как
говорится.
Да, модная у нас в последнее время
эта поговорка. Ещё и прибавляют: догадайся, мол – какой?