– М-гм, м-гм, понятно. Конечно, это
важно!
– И вот ещё, – я поместила в лоток
тоненькую папочку.
– Так-так. Что это?
– Это, Валерий Сергеевич, новая
программа Белого Ворона. Реабилитация инвалидов, посмо́трите на
досуге. Возможно, городу будет интересно принять в нейучастие.
ОБЪЯВЛЕНИЕ
Старая Земля, Иркутск, девятое октября, 07:30 // НЗ, 23.04
(августа).0005
Наташа
Хорошо, что автобус был полупустой!
Редкость какая, в понедельник с утра. И место удачное свободным
оказалось: двойное, сразу за водителем. А сзади пустота. И палка,
чтоб держаться. Наташа постаралась встать так, чтобы прикрывать
собой мать с сидящим братом и украдкой оглянулась. Некоторые люди
косились в их сторону, но большинству было всё равно. У половины
вообще уши наушниками заткнуты.
Серёжка радостно оглядывался по
сторонам, крутя в руках кольцо от старой игры «серсо».
– Мама! Мама! Смотли! Я лулю!
– Тише, тише, Серёженька!
Молодец!
Водитель, носатый яркий брюнет,
услышав басовитые выкрики, удивлённо высунулся из-за своей
загорожки, пару секунд таращился на них, потом сочувственно покачал
головой и исчез за бархатной шторкой с круглыми болтающимися
висюльками по краям.
– Хабиби-и, хабиби-и!.. – протяжным и
несколько гнусавым мужским голосом запели выведенные в салон
колоночки.
Наташа коротко выдохнула. Спокойно!
Всего шесть остановок. Главное, чтобы выйти потом согласился. Уж
больно ему этот автобус понравился.
Люди продвигались к выходу, с
любопытством поглядывая на полноватого парня в мешковатом пуховике,
зимней шапке с резинкой через макушку и с пластмассовым «рулём»,
который громко комментировал всё происходящее за окном.
– Смотли, мама, какая собака!
Страсная, да? Больсая!.. А вон девцёнка молозеное ест. Мама, ты мне
молозеное купис? Купи, а?
– Куплю, куплю, Серёженька!
Тише...
Некоторые наталкивались на Наташин
взгляд и поспешно отворачивались. Мама уговаривала Серёжку не
кричать. Толку было мало.
На съезде со старого моста движение
замедлилось. Что-то там происходило на дороге, машины объезжали
препятствие, перестраиваясь в один ряд из двух.
Скорее бы.
Перед глазами вдруг замелькал
выключенный до того экран. Рекламное агентство «Сорока»! – радостно
возвестил оживший телевизор. Звука не было. Точнее был, но другой.
Всё тот же печальный певец тянул что-то вовсе уж душераздирающее
под бодрые арабские барабаны. Под ту же музыку картинка сменилась
рекламой охранного агентства. Потом молодёжные активисты
агитировали всех против курения. Арабский певец страдал.