- По центру! Все плюмбаты – в
центр!!!
Отчаянному Олиному крику вторил рев
Эйрана:
- Готовьсь! По центру – бей!!!
Вторая волна дротиков, метаемых за
ручку высоко в воздух, словно боевые топоры, обрушилась в середину
толпы свеев – туда же, где бежал их хольд, Олейв, где бежали
опытные бойцы-хускарлы... Граненые наконечники плюмбат сокрушили
щиты, вонзаясь в человеческую плоть, и заставив раненых вопить от
страшной боли! Именно в центре продвижение врага было временно
приостановлено, а изрядное число хирдманов – около двух десятков –
было буквально выбито вторым броском исландцев… Между тем, по
команде Эйрана, уже третья волна дротиков полетела в сторону врага,
а за ними, с некоторым опозданием, взмыли в воздух и стрелы русов.
Вскоре они устремились к земле, собирая обильную дань крови
благодаря окончательно сломанному строю и треснувшим щитам…
- Копья положить! Атака
клином!!!
Под негромкие окрики десятков сотня
гвардейцев выполнила приказ Хельги. Часть воинов достали мечи, а
«острие» заняли выбежавшие вперед бойцы с двуручными секирами – и
как только искусно и очень быстро проведенное перестроение было
завершено, клин ветеранов варанги тут же двинулся вперед!
Им же навстречу по-прежнему бегут
отчаявшиеся свеи, уже упавшие духом от потерь, но все же не
растратившие до конца первый боевой порыв. Впрочем, варяги уже
успели подхватить Рому и унести его назад, заодно вырвав и копье
Хельги из тела поверженного ею поединщика…
В острие клина гвардейцев полетели
сулицы и боевые топоры. Но в отличие от обычных скандинавских, щиты
в исландском хирде принцессы окованы стальными полосками и обтянуты
красной кожей, на которую и наносится рисунок черного ворона (тотем
Одина). Кроме того, их защищают отличные доспехи – и воины, вовремя
закрывшись прочными, надежными щитами, не понесли потерь. А затем
уже клин варанги врезался в совершенно истончившуюся посредине
толпу свеев – и под тяжелыми ударами двуручных датских секир пали
немногие воины, кто преграждал исландцам путь к воротам…
- Вперед! Не медлите! Ворвитесь в
бург на плечах бегущих!!! И не жалейте никого, кто возьмет оружие в
руки!!!
Хельги – это была именно Хельги – не
могла сдерживать собственной ярости. Она видела безжизненно
обвисшие руки Ромы, капли крови, стекающие по кисти левой, и часто
срывающиеся к земле с его пальцев… Ей казалось, что рана
возлюбленного едва ли не смертельна – и в отчаянии отдавала слишком
жестокие приказы, которые были совершенно чужды домашней,
сочувствующей людям Оли. Но именно в этот миг ее сознание уступило
инстинктам персонажа…