Колян ухмыльнулся.
Сидеть – не бежать, одышка не мучает.
Если бы старый кореш не стал коситься, что вот, мол, жрать-пить все кончилось, Колян отсиживался бы за глухим забором. Как в той коммунистической фаланге, про которую вычитал в чужой записушке с золотым обрезом. Там, правда, не все было понятно написано, но так получалось, что коммунистическая фаланга это что-то вроде большой веселой общаги. Ешь вволю, пьешь вволю, стучишь на фортепьянах, лапаешь баб, а хочешь – землю паши. У Саньки Березницкого жизнь, конечно, сложней. Жила при нем малая собачка Зюзя, алкашка, вот и вся общага. Проснувшись, требовала хлебных корок, смоченных в пиве, а то в водке, во всем, паскуда, подражала хозяину.
А лето.
А тепло.
А времени свободного хоть завались.
Санькин дом на отшибе. Во дворе пахнет сладкой травой.
Забор глухой, высокий, с улицы во двор заглянуть не просто.
Вечером, когда прохладнее, когда не сильно досаждают комары, когда совсем не видно вблизи прохожих, можно искупаться в грязноватой запруде – поблизости. Но лучше просто валяться на траве и думать.
Думать Колян любил.
Когда тебе за тридцать, есть о чем подумать.
К тридцати годам у человека много скапливается материала для раздумий.
Хорошо думается о самых разных вещах, даже о таких, какие раньше в голову не приходили. Ну, скажем, о коммунистических фалангах. Или о всеобщем счастье. Или о жизни, в которой делай, что хочешь, всё в жилу и никто тебе не указ.
И Саньку интересно послушать.
Он нытик, но жизнь знает, просто не везет ему.
Первую ходку в зону Санька совершил случайно: за плохо вымытый железный ковшик. За колючку обычно садятся по делу, а Санька сел за плохо вымытый железный ковшик. Сварил ханку, а ковшик помыть не успел. Тут менты и нагрянули. Привет, мол, Санёк, как жизнь? Неужто хреново? Ничего, утешили, будет хуже, посуду вовремя мой, паскудник!
И вторую ходку Санька объяснял непрухой.
Шел по улице и нашел будто бы пакет с травкой.
Ну, сухая травка, ничего особенного, он понюхал, запах целебный. Кто ж ее знает? Санька не старик-шептун и не знахарь. Разболелись ноги в тот день, он подумал, может нагреть воды да попарить найденной травкой ноги? Так и подумал: приду домой, ноги попарю. А тут, как в страшной сказке, набежали менты. Привет, мол, Санёк, как жизнь? Да неужто хреново? Ничего, утешили, будет хуже, всякую травку не подбирай, паскудник!