Я приложил руку к шлему, отдавая честь.
- Не воняй, - процедила она. - Знаю, что ты всю эту военную
требуху в гробу видал.
Лиргана выглядела на диво хорошо в гражданском — узкой юбке с
вырезом на бедре, высоких сапогах, и полупрозрачной кофточке, под
которой более чем очевидно угадывались крупные груди, числом три. И
я был рад ее видеть, и не то что рад, а прямо-таки воодушевлен в
некотором смысле, в том, что живет в мошонке.
Тело мое под бронезащитой начало разогреваться.
- Есть разговор, - Лиргана ухмыльнулась, и я понял — видит, все
замечает, стерва. - Только сначала тебя надо успокоить, а то ты, я
вижу, разволновался так, что дерьмо внутри вот-вот закипит.
Я хотел ответить гордо, послать ее подальше, по похоть мертвой
хваткой сцапала меня за горло. Вспомнил, как эта барышня буквально
изнасиловала меня в трюме, каково ее тело на ощупь и на на
вкус.
А я вдали от жены уже десять дней, и вовсе не железный!
- Пойдем, - Лиргана поманила меня, и я потащился за ней, точно
баран за пастухом.
Заняться сексом посреди стрельбища — идея не самая лучшая, тут
же набегут любопытные, начнут давать советы, да и валяться на
взрытой земли, посреди траншей, брустверов и мишеней не очень
удобно. Трибун привела меня к одной из дверей в стене огромного
зала, и буквально затащила внутрь.
Это оказалась подсобка, темная, грязная, забитая стеллажами со
всяким барахлом.
- Скучал? - поинтересовалась Лиргана, поворачиваясь.
А в следующий момент я притиснул ее к стене, жадно
сдавил одной рукой грудь, другой вцепился в гладкое
бедро.
- Полегче… полегче… - промурлыкала она. - Трусы может снимешь?
Герой…
Я тяжело дышал и суетился, точно старшеклассник,
пришедший в гости к подружке и обнаруживший, что она ждет его в
одном халатике. Только и мог, что ощупывать ее и нечленораздельно
мычать, путался в застежках, и до дрожи в ладонях боялся, что не
дотерплю, не выдержу.
Лиргана понимающе усмехалась, и я ненавидел ее за эту усмешку,
хотел сделать ей больно.
- Вот так… - сказала она, когда я вошел в нее, и укусила меня за
губу, так сильно, что я ощутил привкус соленого.
От экстаза все мое тело содрогнулось, я ощутил себя накачанным
сверх всякой меры воздушным шариком, в котором пробили дыру.
Задергался и вцепился в Лиргану, стиснул посильнее, прижал к стене
так, что ближайший стеллаж качнулся, с него со звоном что-то
упало.