Костер в глубине двора полыхал вовсю. Пьяные люди колготились вокруг него с песнями и криками. Сквозь раскрытые форточки в ярко освещенных окнах низкого корпуса напротив неслась громкая музыка.
– Пожарники гуляют! – уважительно сказал Юра. – Эти водку не пьют. Только коньяк. Закусывают шоколадом. Богатые! У них там стереомузыка.
– Вообще-то, пожарные должны гасить огонь, – заметил я. – А потом, откуда у них деньги?! Это же не высокооплачиваемая работа.
Юра неопределенно пожал плечами, и мы отправились в подвал.
«А мы разведе-ом костер на снегу!» – во всю глотку орали пьяные пожарники. Их рев вместе с яркими искрами костра поднимался в ночное небо столицы предвестием отчаянного сумасбродства.
Мы вернулись к ребятам, но оказалось, что Алик уже все рассказал и начинает повторяться. Скоро он и сам это заметил. Да и время позднее. Наташа поднялась и вышла на свет.
Наваждение!!!
Вася быстро подал ее пальто, помог надеть. С благосклонностью принцессы приняла она помощь.
Вот он, гвоздь программы!
Я даже не мог встать, хотя все уже, кроме Стасика, были на ногах. Не в силах оторвать глаз, как прикованный смотрел, не понимая, как это вообще возможно!
Я «узнал» ее! Полумиф-полуреальность – девушка, танцующая на развалинах Персеполя с горящим факелом в руке. Обманчиво мерцающий образ, для которого нет границ во времени и пространстве. Мне он явился из романа Ивана Ефремова «Таис Афинская» и поначалу вызвал недоумение – греки же совсем не такие, подумалось. Потом я решил, что писатель просто наделил свою героиню чертами женщины, которую любил, – пошел на поводу чувств вопреки исторической достоверности.
А через год, словно сошедшая со страниц книги, Таис материализовалась в Москве. На этот раз ее звали Маргарита. А мне как раз предложили должность мастера на нашем заводе. Добросовестный крановщик, я вовремя ходил на работу и с работы, грузы переставлял аккуратно и получку приносил домой. По выходным вместе с женой посещал родственников и знакомых, по вечерам – театры. Нас называли идеальной парой. У нас были понятные цели и реальные планы. Будущее просматривалось вполне определенно и на много лет вперед.
Но явившаяся из азиатских далей Маргарита словно активизировала заложенную в моих генах программу, о которой я и не подозревал. Вдруг оказалось, что такое мое существование ущербно и неполно, что главная часть меня, словно незаконно репрессированная, уже годы томится в глухой камере без права голоса и переписки, и сам я – лишь половина человека – убогий раб обстоятельств, сам того не осознающий.