Поглядев на инструмент в руках у сержанта, смахивающий на хитроумную клюшку для гольфа, Гарри решил, что тот занят проверкой генераторов силового поля, расположенных где-то под поверхностью взлетно-посадочного поля, и проворчал что-то невразумительно-негостеприимное, уже почти не сомневаясь, что ремонтные работы только благовидный предлог. Наверное, комендант базы просто отправила сержанта присматривать за чужаком. Ну ладно, он со своим измочаленным кораблем свалился им на головы совершенно неожиданно – ну так что же? И вообще, какого дьявола эта Норманди так тревожится? Он ведь не какой-нибудь дерьмовый шпион-доброжил, уж такое-то предположение никак не могло попасть в досье, хоть ты тресни. А в окрестностях Гипербореи все тихо да мирно, насколько Гарри успел заметить. Пожалуй, недаром чутье подсказывало ему, что тут что-то не так: войска нипочем не учредили бы базу в таком захолустье, если бы речь шла лишь о ревностном и постоянном наблюдении за межзвездной погодой.
Тем временем новый спутник нагнал Гарри и, размахивая своей скрученной клюшкой, начал лепетать о том, как прекрасна Галактика, если ее обозревать с этой самой точки. Эдакий доморощенный поэт, слишком долго сидевший взаперти с людьми, отказывающимися внимать его разглагольствованиям. И очень скоро Гарри стало ясно, что эти люди совершенно правы.
Судя по словам сержанта, на сей раз его потряс вид облаков далеких чужих галактик, виднеющихся в прогалинах среди куда более близких и миниатюрных облаков звезд и туманностей нашей собственной Галактики.
– Разве это не впечатляет, мистер Сильвер? Разве это не прекрасно? – щебетал его голос в наушниках.
– Угу. Точно.
На груди скафандра пустомели, как и у большинства скафандров Военно-космического флота, был закреплен шильдик с именем владельца: точно, «Сержант Гауати». Гарри мысленно отметил, что до конца пребывания на станции надо избегать встреч со словоохотливым сержантом.
Ах, романтика, о, упоение!
– Вы только подумайте, сколько людей за историю человечества жаждали повидать нечто подобное! Но утолить эту жажду довелось лишь такой жалкой горстке!
Хотя Гарри предпочел бы предоставить этим жаждущим триллионам самим выпутываться из собственных проблем и отправляться в пекло собственной дорогой, он лишь молча похвалил себя за то, что не стал пытаться прервать поток словоизлияний метким ударом. Подобное долготерпение, несомненно, заслуживает награды, но, увы, не получит ее. А чтобы развеять всеобщие подозрения, возбуждаемые таинственным штатским гостем, одного лишь терпения маловато.